Фантом

Рирза в ответ захрипела и конвульсивно дернулась, содрогнувшись всем телом. А затем дернулась снова, но с такой неистовой силой, что меня моментально оторвало и швырнуло назад, запустив в полет, как снарядом из пращи. Причем удар о землю оказался таким страшным, что я даже понять ничего не успела, потому что на какое-то время банально отключилась. И, судя по всему, вырубило меня надолго, потому что, когда я пришла в себя и с тихим стоном попыталась подняться, оказалось, что Тварь уже почти перестала дергаться. Правда, перед этим она успела разломать большинство окрестных деревьев, вспахала землю на глубину локтя, разметала в сторону близлежащие пни, усыпала все вокруг обломками веток, щепок и сорванными поднявшимся ураганом листьями. Да так капитально, что разгромленную поляну я сперва даже не узнала.

До сих не понимаю, каким чудом меня не убило на месте. Почему ни один из отростков на голове Твари, рухнувшей прямо перед моим носом, не сумел впиться в мое лицо, и как так вышло, что бьющееся в агонии тело, разломав все вокруг, не придавило меня своей тяжестью. Но, видно, есть все же бог на свете… Вернее, в этом мире есть как минимум один бог, который мне благоволит, потому что из этой кошмарной ночи я вынесла лишь пару щербин на покалеченном мече и огромный синяк на половину груди. Вдобавок к такому же синяку на спине и заднице, из-за которого, наверное, еще долго не смогу нормально сидеть.

Но зато Тварь была мертва. И растерянно поднимающийся с земли шейри тоже, кажется, не пострадал. По крайней мере, не пострадал настолько, чтобы не суметь встать на подкашивающихся ногах, неверяще уставиться на отсеченную голову рирзы, перевести взгляд выше и при виде меня горестно вскрикнуть:

– Гайдэ! Ты что наделала?! Куда полезла?!

С трудом сев и оперевшись спиной на чудом уцелевший ствол, я обессиленно прошептала:

– Как это куда? Тебя спасать, конечно… не могла же я тебя бросить?

– Тебя могли убить! Дура!

– Сам такой. – Я устало закрыла глаза и уронила руки. – Хоть бы спасибо сказал… чудовище…

– Гайдэ! – Лин, мигом позабыв про рирзу, одним гигантским скачком оказался рядом. – Гайдэ, ты что?! Тебе плохо?! Ты ранена?! Эй… эй… стой! Не смей умирать! Мне без тебя никак! Я же не выживу! Я просто не смогу… Гайдэ! Айдово пламя… Гайдэ, посмотри на меня! Посмотри и скажи, что ты живая! Скажи, не пугай меня так!

Я даже глаз не открыла – сил не было ни на что. А грудь уже болела так, что я боялась даже лишний раз вдохнуть, потому что всерьез опасалась, что мерзкая Тварь хвостом переломала мне все ребра. Да я еще и шваркнулась о землю со всей дури. Спина – такое ощущение, что вот-вот переломится. Как бы сотрясение не получить: в глазах все плывет, в ушах звенит, башка гудит, как медный котел. Того и гляди лопнет, а этот неблагодарный демон вопит так, что я точно умру, если он немедленно не заткнется.

– Гайдэ! – В мою щеку ткнулось что-то холодное и мокрое, а голос шейри стал совсем несчастным и почти плачущим. – Ну как ты могла… я же – демон… а ты – Ишта… Зачем ты полезла? Не умирай, Гайдэ… пожалуйста… ты мне очень нужна… Я… я не хочу больше быть один… Гайдэ…

Собрав последние силы, я все-таки приоткрыла одно веко и уставилась на прильнувшего демона.

– Да живая я… не кричи только, а то рассыплюсь, как сахарная.

Демон, стоящий возле меня на коленях, нелепо подогнув передние ноги, едва не подпрыгнул от радости и тут же прижался окровавленной мордой.

– Гайдэ!!!

– Ох… ну, просила же! И не дави на грудь – у меня там, наверное, все всмятку. Эта сволочь так двинула напоследок…

– Ой! Я сейчас! – спохватился Лин и тут же метнулся с брошенному на краю поляны мешку. – Сейчас все исправлю! Крови немного глотнешь, и как рукой снимет!

– Давай, – покорно вздохнула я, слыша, как он зубами рвет завязки моего мешка. – Если не помру, то точно станет лучше.

Секунду спустя шейри пихнул мне в руки заветный пузырек с «синькой», самолично выдернул пробку, торопясь как на пожар и едва не захлебываясь от восторга. Потом заботливо придержал носом, пока я дрожащими руками пыталась попасть горлышком в рот, но почти сразу отнял и наставительно заметил:

– Много тебе нельзя. Только пару капель. Иначе работать перестанет. Когда крови слишком много, человек к ней теряет чувствительность. Дня на три не меньше. Так что не спеши.

– А-а… передоз, что ли, будет?

– Чего?

– Забудь, – отмахнулась я в ответ на его вопросительный взгляд. Потом прислушалась к себе, с удивлением ощутила, что боль действительно постепенно уходит. Рискнула поглубже вдохнуть, а потом с улыбкой обняла сообразительного демона. – Спасибо, Лин. Если бы не напомнил, я бы, наверное, не догадалась. У нас таких эликсиров еще не изобрели, а инерция мышления – вещь труднопреодолимая. Не привыкла я к вашим магическим штучкам. Но обязательно постараюсь больше так не лажаться. Ты сам-то как?