Фантом

Рейвен слегка улыбается. Вдруг комнату заполняет оглушительный треск, перерастающий в грохот. Словно огромной силы торнадо приближается к нам из коридора, снося все перегородки на пути.

Все одновременно оборачиваются.

Стены шатаются, с потолка сыпется штукатурка, голову пронзает вспышка боли, а шум в ней напоминает гул натянутой струны. Этот звук нарастает, давит на барабанные перепонки. Словно внутрь хочет влезть кто-то неизвестный, но мой разум его не впускает.      Только Рей сохраняет абсолютное спокойствие.

– Что за черт? – кричит Арт, расплескивая чай.

Шон выхватывает оружие, но не успевает даже снять с предохранителя, как звук исчезает так же внезапно, как и появился.

Все застывают, оглядываясь. Воцаряется тишина, кажется, будто сам театр с трудом отходит от произошедшего.

– Невероятно, – шепчет Ник.

– Какого хрена? – Джесс с грохотом вваливается в комнату.

– Отбой, ложная тревога, – выставляет руку вперед Рей и, повернувшись к Нику, продолжает: – Представь солдат, которые могут заставить поверить в то, что нереально. Они словно иллюзионисты, что создают чудеса прямиком из воздуха. Армия любой страны пойдёт на что угодно, чтобы заполучить такое оружие. – Пару секунд она наслаждается произведенным эффектом, а потом небрежно добавляет: – Так задумывалось изначально, но оказалось, Фантом действует лишь на людей, связанных одним Эхо, а таких не больше двух десятков, так что по сути нет от него пользы. Разве что повеселиться.

– И сколько таких, как ты? – спрашивает Ник.

– Ты хотел сказать, сколько таких, как мы, – поправляет Рейвен. – Пятеро, я ж говорила. Вернее, было пятеро. Осталось двое. Максфилд не успел развить этот проект как следует.

– Почему?

– Потому что дорого. Кораксу достаточно людей для выполнения штатных миссий. На специальные исследования нужно серьезное финансирование.

– Но что-то ведь успел, – медленно произносит Ник, и Рей довольно улыбается, понимая, в какую сторону он клонит. – Откуда деньги?

– А ты как думаешь?

Ник замолкает и опирается подбородком на ладонь.

– Те задания? – спрашивает он. – После которых память пропадала на несколько дней.

– Молодец, умный мальчик, – кивает Рейвен, водя пальцем по краю кружки. Поднимает ее и делает глоток, совсем не по-доброму глядя в мою сторону. – Максфилд заставил вас отработать каждый вложенный цент. Не стоит пояснять, на что пошли деньги?

Ник вскидывает голову и одаривает меня коротким взглядом. Перед глазами проносятся, словно кабинки в чертовом колесе, все факты, что я успела о себе собрать. Частная школа, один из лучших университетов Лондона. Слишком ярко вдруг начинают блестеть часы на запястье, и я натягиваю рукава ниже.

– Очевидно, не только на проект, – резюмирует девушка.

– Не заводись, – останавливает ее Ник. – Меня это не интересует.

От обвинений, брошенных наверняка не в последний раз, что-то внутри дёргается, но Рейвен о том, насколько они меня задевают, знать не нужно. Нику тоже.

– Когда ты оказывался в лаборатории после очередного задания, я несколько раз пыталась поговорить, – устало произносит Рейвен. – Но каждый раз ты меня забывал.

Ник опускает глаза, словно пытается вспомнить, а потом восклицает:

– Значит, это была ты!

Рейвен кивает:

– Ну наконец-то.

– Снилась несколько раз, будто кричала что-то, пыталась разбудить.

– А все потому, что у меня не было такого уж большого желания становиться хранилищем твоих кошмаров, – разводит руками девушка. – Но я здесь, вот моя память, давай уже делать что-то, а не просто просиживать задницы.

Они одновременно улыбаются.

– Притормозите, притормозите, – выставив ладонь вперед, вклинивается Арт и несколько раз подряд моргает, словно внутри него происходит короткое замыкание. – Что за хрень тут происходит? Объясните по-человечески.

Рейвен разворачивается и выдыхает:

– Наш мозг умеет сам достраивать реальность. Даже там, где ее на самом деле нет, – поясняет она. – Иллюзия – это обман зрения, некий сбой в работе зрительной системы. Эхо позволяет соединить сознание. А Фантом – как следующий уровень в этой игре. Не все могут до него добраться. Нужно хорошее воображение.

В голове тут же всплывает воспоминание, которому я не могла найти ответа. Оно затерялось в водовороте произошедших событий, так что я на время позабыла о нем, но не успеваю я раскрыть рот, как Арт озвучивает мои мысли.

– Я ведь знал, что уже видел эту чертовщину. Когда мы пришли за тобой в Лабораторию. Сразу после отключения защитного поля, – восклицает он, хлопнув ладонью по столу.

Рей кивает:

– Да, это была я. Надо ж было как-то помочь вам, идиотам, найти меня.

Еще один недостающий фрагмент картинки встает на свое место.

 – Но если Фантом – это продолжение Эхо, откуда звук? – это уже Шон.

– Тоже иллюзия. Такими обычно страдают при эпилептическом психозе. По сути, те же мысли, что ты посылаешь зрительно, только обернутые в звуковую оболочку. Психические расстройства, – разводит она руками, как будто говорит о чем-то забавном, потом берет со стола нож и принимается ковырять трещину в столешнице.

– Откуда ты все это знаешь?