Снаружи палило солнце. Была середина июля, и стояла жара, но мне это совсем не нравилось, ведь пот ручьями стекал по моему чистому телу. Вообще расстояние от бассейна до дома подразумевало поездку на автобусе, но девочка строго-настрого это запретила. Пришлось подчиниться и идти тридцать минут пешком в быстром темпе. Но даже без ее указаний я бы все равно поторопилась, ведь пекло просто невыносимо.
Настроение из-за жары было ни к черту, и я шла, погрузившись в свои мысли, как вдруг зазвонил телефон. Это была Ынчжи.
– Алло.
– Чем занята?
– В бассейн ходила, теперь на пути домой.
– Ничего себе ты шикуешь. По бассейнам ходишь.
– Все не так.
Ынчжи сказала, что сегодня заканчивает раньше, и предложила пропустить по стаканчику. Прохладное пивко и хрустящая курочка… Ах, только представила, и уже распирает от удовольствия! Но рядом стояла мелкая и сверлила меня взглядом.
– Нет, я ведь на диете…
– Я угощаю. Подходи в семь часов к офису, – бесстыдно продолжала соблазнять меня подружка.
– Серьезно, не могу. В другой раз увидимся, когда диета закончится.
– Ты реально собралась участвовать в том конкурсе?
Говорила ей об этом уже несколько раз, но она все никак не могла воспринять мои слова всерьез.
– Почему бы тебе снова не попытать удачу с экзаменом на госслужащего? Конкуренции там будет явно меньше.
Она повторяла это каждый раз, когда мы созванивались.
– Увидимся в другой раз. Сама тебе позвоню, – ответила я…
…и бросила трубку.
– Молодец, все правильно сделала, – похвалила меня стоявшая рядом девчонка. Но мне так не казалось, и я зашагала вперед, оставив мелкую позади.
– Ты чего? Разозлилась?
– Как знать! – крикнула я в ответ, прибавляя ходу.
Когда зашла домой, у меня резко закружилась голова, я вся побелела и зашаталась. Хотелось быстрее упасть на диван, но девочка донимала, чтобы я сделала силовые упражнения. Сначала у меня была идея ходить в тренажерный зал, но мелкая этого не одобрила. Сказала, что после занятий там мышцы будут выглядеть не очень, и даже составила программу, по которой можно тренироваться дома. Чтобы добиться упругости в теле, нужно было делать «велосипед», стоять в приседе, отжиматься и так далее. Кажется, будто в этом нет ничего особенного, но большую часть упражнений выполнять не так уж и легко. Так у нас проходят полтора часа до ужина и полтора часа после. Временами, конечно, бывают передышки, но в общей сложности я круглые сутки занимаюсь физухой. А девчонка весь день ходит за мной по пятам, дает указания и постоянно следит, чтобы я не ленилась.
– Разве не знала, от силовых упражнений куда больше эффекта, если делать их сразу после кардиотренировки?
– Давай немного отдохнем, – вздохнула я и побрела в сторону комнаты. Тело налилось тяжестью, ноги едва волочились. Но стоило только взяться за ручку двери, как девчонка преградила мне путь.
– Позанимаешься – и можешь отдыхать сколько влезет.
– Мне до смерти тяжело! – взбунтовалась я, сделав измученное лицо, но она была невозмутима.
– Заниматься спортом всегда трудно. Кому вообще сейчас легко?
Я дар речи потеряла. Вот это да… Где это видано, чтобы яйца курицу жизни учили?
– Давай на сегодня закончим. Мне правда нехорошо.
Изнурительные тренировки и резко уменьшенные порции привели к тому, что энергии во мне совершенно не осталось. Так что, похоже, на сегодня с меня уже не хватит.
Я обошла девочку и открыла дверь, но мелкая вдруг вцепилась в мою руку.
– Эй, ты чего себе позволяешь?
– Позанимайся – и будешь свободна. Думаешь, получится похудеть, если все время отлынивать? В зеркало давно смотрелась? Такими темпами какой тебе конкурс?! – закричала девчонка, вытаращив на меня глаза.
– Могу и не участвовать!
– Прикалываешься?
– С чего это вдруг? Все серьезно. В конкурсе я не участвую! – Уступать мелкой я совсем не хотела, поэтому тоже повысила голос.
– Вот отстой. Ты… сплошная головная боль. Просто невыносимо!
Отвечать я не стала, просто окинула девочку сердитым взглядом. Интересно, как далеко она может зайти в своей грубости.
– Думаешь, я застряла тут с тобой, потому что ты мне нравишься? Мое будущее такое убогое и странное, что нет сил смотреть! Поэтому и пытаюсь хоть как-то его изменить. Почему ты так живешь? Если трудно, лучше сразу сдайся. Продолжай сидеть и ныть. Ты ведь только это и можешь?
Ее губы дрожали.
– Закончила?
Вместо ответа мелкая уставилась на меня.
– Ты меня тоже ужасно раздражаешь. Я тоже без понятия, почему ты тут оказалась и действуешь мне на нервы. И кстати, разве не ты сейчас ноешь? Поступать, как надо? Жить правильно, говоришь? А у самой-то получится? Насмехаешься надо мной сейчас, а ты уверена, что не станешь такой же? Правда думаешь, что этого не произойдет? По-твоему, жить так легко?
– Хватит на меня наговаривать! Ни за что и никогда не превращусь в тебя! Оправдываться – это все, чему ты научилась за десять лет? Нет слов, правда.
Ее всю трясло. Она вопила, что в мире нет никого более жалкого, чем я, но меня это ни капли не задевало. Я пошла на кухню.
– Что ты делаешь? Чего там забыла?