Фандом 2.0

– Да, – хрипло выдавливаю я. – У меня тоже бывают странные сны. Кейти права: это реакция на травму или что-то вроде того.

– Нет, – решительно отвечает Виола. – Мы были там. В «Танце повешенных».

Кейти смеётся – будто звенит беспокойная птичья трель.

– Вот ты упёрлась, Ви! Не нуди!

Собрав все силы, я старательно изображаю уверенность и говорю:

– «Танец повешенных» – всего лишь книга. Этот мир не существует.

Виола подаётся вперёд.

– Прошлой ночью мне приснилась пожилая женщина. Я видела её во сне и раньше, но не знала, кто она. Может, где-то глубоко в подсознании знала, но отказывалась помнить, как вы. Это Бабба. Бабба из «Танца повешенных». Она освободила мою память. Понимаете, все эти непонятные картинки и воспоминания вдруг обрели смысл. В прошлом году мы лежали в коме, а на самом деле находились в «Танце повешенных», целую неделю, и пытались разыграть сюжет книги правильно, довести его до конца, чтобы вернуться домой.

Мы долго молчим. У меня такое ощущение, что всё тело разом отказалось мне повиноваться. Голова отключилась. Я поднимаю глаза на Кейти, но у неё вид не лучше – она тоже перепугана донельзя.

Мои руки вдруг сами собой открывают сумочку и шарят там в поисках губной помады. Что может быть неожиданнее и глупее в такой ситуации? Нащупав пудреницу, мою любимую, со стрекозой на крышке, я достаю её и медленно пудрюсь. К тому времени, как процедура завершена, я – снова я, и моё лицо больше не кажется чужим. Бросив пудреницу обратно в сумку, я с усилием делаю глоток.

– Господи, Ви! – наконец произношу я. – Сколько же кофе ты выпила, поджидая нас?

Кейти сдавленно хихикает.

– А может, дело не в кофе? Что там подсыпали в сахарницу?

Виола откидывается на спинку кресла, в её глазах набухают слёзы.

– Я права, и вы это отлично знаете. Просто боитесь показаться чокнутыми или думать о том, с каким трудом нам удалось выбраться в наш мир. А я всё помню. Абсолютно всё. Кейти, ты подружилась с Торном. Сначала мы думали, он запал на тебя, потому что ты похожа на Руфь, а потом оказалось, что вместе с Руфью погиб и его нерождённый ребёнок, девочка, и Торн решил, что ты на неё похожа. Ты спасла меня от смерти, была очень храброй. – По лицу Кейти струятся слёзы. – А ты, Элис, переспала с Уиллоу и едва не испортила весь канон. Вот почему я сказала, что ты меня предала. Только вчера я ещё не помнила, что именно ты сделала.

«И это предательство? Из-за этого она вчера так разъярилась?»

У меня звенит в ушах, а к горлу подкатывает тошнота. Если бы у нас было «слово безопасности», я бы сейчас вопила его во всё горло. Однако я просто смеюсь, негромко язвительно сообщая:

– Уж постельные игры с Уиллоу я бы точно не забыла.

Виола продолжает, не обращая на меня внимания:

– Я так на тебя разозлилась, даже подумала, что ты переметнулась на тёмную сторону. Но в самом конце, когда Уиллоу струсил и не произнёс самые важные слова, их сказала ты. И это было неподражаемо… ты сыграла бесподобно.

Кейти не отрывает от меня взгляда.

– А что стало с тобой?

– Я заняла место Розы, – отвечает Виола. – Можно сказать, превратилась в неё. Только вместо Уиллоу я влюбилась в Эша, совсем не принца на белом коне.

– Тебя повесили, – прикрыв рот ладонью, шепчет Кейти. – Я всё видела. Вместе с другими дефами я стояла в огромной клетке, а ты была на эшафоте с верёвкой на шее. Потом палач опустил рычаг, и… – Она порывисто хватает Виолу за руку. – Я смотрела, как тебя вздёрнули и ты умерла.

Виола смеётся от облегчения тем странным смехом, какой вырывается у плачущих, и тогда их слёзы брызжут во все стороны.

– Да! Всё правильно. Я должна была поставить в сюжете точку, чтобы перенести всех нас обратно, домой.

Кейти тоже начинает плакать. На нас уже оглядываются – странные девицы, то плачут, то смеются, ещё и кофе пролили. И вдруг вместо ужаса меня охватывает гнев. Виола не просто заговорила о запретном, а Кейти её поддержала! Они не просто потревожили едва зажившую рану, а нанесли новую, очень глубокую.

Трепеща от ярости, я хлопаю ладонями по столу.

– Всё! Хватит! Что вы тут устроили? Какое-то безумие!

Кейти вытирает слёзы.

– Не знаю, Элис. Иногда мне снится Торн. И всё кажется таким настоящим. Мы были все вместе в странной оранжевой комнате, и…

– Да, а мне иногда снится Уиллоу, – выпаливаю я. – И что? Это ничего не значит!

– Ты отрицаешь очевидное, – сердито отвечает Виола.

«Ну вот, заразилась моей яростью».

– Мы одновременно потеряли сознание безо всяких на то причин, пролежали в коме равное количество дней, часов и минут, и никто не знает, почему вообще мы очнулись. Вся эта история безумна сама по себе, и я предлагаю всего-то сделать ещё один шаг вперёд, – заканчивает Виола.

– Это не просто шаг. Это, чёрт его подери, великий лунный прыжок какой-то, – саркастически отвечаю я.

Кейти очень внимательно смотрит на свои ладони.

– Послушай, Ви. А как же Нейт? Почему он не проснулся?

Виола на мгновение застывает, забыв о споре. Помолчав, она произносит:

– Помните шрам у Нейта на животе?

Мы в унисон киваем.

– Это след от пули.

«Ну уж нет. Это слишком».