Фамильяр

Его полет стремителен. Так должно быть, чувствует себя птица, после долгого заточения отпущенная на волю. Я ловлю себя на мысли, что безумно счастлив о того, что мой дракон упивается небом и ощущением абсолютной свободы полета. Он - это я. Не я ли на пятом курсе влез на метлу сразу же, как только Амбридж перестала угрожать школе? Не я ли летел тогда так же быстро и высоко, делая крутые пике? Он - это я.

Когда я понимаю, что через пару секунд он коснется земли, то опускаю взгляд с неба и пытаюсь на этот раз увидеть самых важных для меня людей, наблюдающих мой триумф.

Мне не надо оборачиваться, чтобы знать, что И-Драйг Гох завис в нескольких метрах от земли за моей спиной. Я просто знаю, что его голова на длинной шее ровно над моей, что размах его кожаных крыльев очень похож на мои распростертые в стороны руки, что его взгляд так же устремлен к кромке леса.

В огненном вихре я не вижу лица самого главного в моей жизни мужчины, только темный силуэт, который удивительным образом чернее уже вступившей в свои права ночи.

Мне вдруг хочется объяснить ему, что происходит, и я говорю, при этом мой голос оглушающим рокотом прокатывается по поляне, так было когда-то, вспоминаю я… точно, на кухне в домике на побережье, когда я объяснял Сириусу, что будет, если кто-то обидит волшебника…

- И-Драйг Гох вновь, спустя девять столетий, пришел в наш мир! - грохочет мой голос. - Чтобы стать оружием в руках мстителя, носящего печать Amoris Mori Vindicta.

Я медленно поднимаю руки, словно держу над головой маленькую сферу, и тут же меж моих пальцев образуется огненный шар. Я чувствую Силу, кипящую во мне, чувствую, что корни этой Силы уходят глубоко в землю, чувствую, что не мой фамильяр, а я сам стал истинным проводником сил Небытия.

Я раскрываю ладони, и огненный шар срывается в небо, а вместе с ним с места за моей спиной срывается дракон, чтобы в черной вышине, там, где пламя взрывается огненным фейерверком, расправить крылья и выпустить струю огня, опаляя звезды.

- Возвращайся! - уверенно командую я, и И-Драйг Гох, заложив крутой вираж в небе, снова превращается в огненную стрелу, чтобы вновь пронзить мое сердце. Вот только боли уже нет. Я принимаю его в своей душе, как часть себя. Могучую и неотделимую.

После чего опускаю руки, и на поляне вдруг становится очень тихо, потому что ветер, вызванный моими силами, стихает. И да, вот теперь я ощущаю холод.

- Гарри Поттер, - произносит директор, когда я подхожу к их укрытию под сенью деревьев Запретного Леса, на ходу накидывая на себя мантию (рубашкой я решил пренебречь - долго одевать, а я замерз). - Ты вновь нарушил правила…

Я смотрю на него пристально, но в его словах нет осуждения. А что в них? О, да! Восхищение! Еще бы, думается мне, не каждый волшебник способен призвать фамильяра, а уж такого - и подавно.

Я встречаюсь взглядом с пребывающим в шоке Северусом, и его ресницы вздрагивают.

- Гарри… твои глаза… - полушепотом выдыхает он, а я моргаю.

- Что с моими глазами?

- Нет, ничего… показалось, видимо, - неуверенно продолжает он. - Должен сказать, что это было… впечатляюще…

- Согласен с тобой, Северус, - поддакивает Дамблдор, - весьма впечатляюще. Никогда раньше не видел, чтобы фамильяр в прямом смысле слова жил в волшебнике. И твоя Сущность, мой мальчик… она истинно твоя… Дракон, кто бы мог подумать…

- Не просто дракон, директор, - отвечаю я. - Это И-Драйг Гох. Легендарный валлийский дракон, он запечатлен на флаге Уэльса, сэр.

Северус переглядывается с директором, после чего заинтересованно спрашивает:

- Поправь меня, если я ошибаюсь… Этот дракон уже был на земле ранее? А ты не знаешь, случайно, кто тогда был его хозяином, Поттер?

- Хм, конечно знаю!

- И кто же, Гарри? - продолжает начатый Снейпом допрос директор.

- Мерлин, - коротко отвечаю я и наслаждаюсь шоком, отразившимся на их лицах.

Мы возвращаемся в замок, погруженные каждый в свои мысли. На пороге у главного входа мы останавливаемся

- Ну что ж, мальчики, спасибо вам за прогулку. Ты удивил меня, Гарри… Очень удивил. Теперь необходимо время, чтобы обдумать все плюсы нашего теперешнего положения. Я не представляю, зачем тебе фамильяр, Гарри, - говорит Дамблдор, я пытаюсь протестовать, но ловлю предостерегающий взгляд Северуса и замолкаю.

- Меня восхищает, насколько сильным волшебником ты стал, мой мальчик, - продолжает он. - Завтра воскресенье, советую тебе хорошо отдохнуть. Проводи его, Северус, будь добр.

И директор, улыбнувшись одними глазами, покидает нас.

Мы, молча, смотрим друг на друга. Северус рассматривает мое лицо, потом быстро оглядывается по сторонам, сделав широкий шаг ко мне, заключает меня в объятия. А я шиплю от боли… на моей груди свежая рана. Я вдруг понимаю, что в водовороте моих сил он мог и не видеть, как она образовалась.

Он отстраняется, с тревогой глядя на меня:

- Что? Что случилось?

- Печать… на груди… больно… - только и могу прошептать я, прижимая в защитном жесте руку к груди, пытаясь сдержать мгновенно выступившие в уголках глаз слезы. Черт! Как больно!