Фамильяр

Рон, увлеченный моей вдруг изменившейся манерой поведения, придвигается ближе, и я склоняюсь к его уху, шепча так, чтобы Гермиона тоже слышала:

- Чтобы похудеть, Рон, нужно меньше есть!

После чего откидываюсь в беззвучном смехе, глядя на его ошарашенное сказанной мною глупостью лицо. Гермиона, оценив шутку и сконфуженную физиономию Рона, так же заливается смехом. А я понимаю, что мой смех всего лишь попытка отвлечь моих друзей, но не меня самого от засевшей в голове мысли о том, что Северус сейчас пошел к Нему.

- Ну и дурила же ты, Гарри Поттер! - восклицает, отсмеявшись Гермиона. - Так бы и сказал, что не хочешь есть.

И вот теперь мне удается улыбнуться вполне искренне:

- А я так и сказал, Гермиона, просто тебе обязательно надо искать мотив в поведении любого человека. Я же, как мне постоянно напоминали весь последний летний месяц, действую немотивированно, посему непредсказуем и страшен в своих выходках.

- Что? Прямо так и напоминали? И ты терпел? - ехидно осведомляется Рон.

- А у меня был выбор? - вопросом на вопрос отвечаю я. А потом уже тише, так, чтобы слышал только мой лучший друг, продолжаю. - Да и будь он у меня, иного бы я не предпочел.

Мой друг смотрит на меня шокировано, но не произносит ни слова, только оценивает мою горькую улыбку, после чего бросает быстрый взгляд на преподавательский стол и спрашивает:

- Шрам болел?

- Угу.

- Держись, дружище, - подбадривает он меня, в который раз проявляя удивительную чуткость.

- О чем шепчетесь, мальчики? Тоже хочу поучаствовать.

Я смотрю на нее, прикидывая, можно ли сказать ей то, о чем Рон догадался сам, но мой лучший друг в очередной раз удивляет меня, произнеся:

- Дорогая моя Гермиона, если Гарри решит тебе рассказать, о чем мы секретничаем, пусть сделает это сам, мне ты все равно не поверишь.

- Так не честно! - восклицает девушка, я же улыбаюсь, глядя на их перепалку, после чего говорю:

- Ладно, ребята, давайте уже заканчивать прием пищи, завтра вставать рано. Предлагаю пораньше лечь сегодня. Так не хочется завтра на занятия…

- Уж кто бы сомневался, что ни тебе, ни Рону не захочется идти на занятия! - ворчливо произносит Гермиона. - А между тем, нужно ловить каждый день, ведь это наш последний год в Хогвартсе, вы осознаете это?

- Куда уж полнее осознавать-то, - бормочет мой друг, а у меня вырывается приглушенный смешок.

Когда, спустя полчаса, мы покидаем Большой зал, мне удается краем глаза заметить профессора МакГонагалл, весьма встревоженно обсуждающую что-то с директором. Она волнуется настолько, что непроизвольно то сцепляет, то расцепляет пальцы. Директор напряжен, но больше ничем не выдает своих эмоций. В моей груди вновь стынет страх. Нет, не так. Внутри у меня все просто холодеет от УЖАСА.

Еще полмесяца назад я бы не смог чувствовать ничего подобного, но сейчас, когда я точно знаю, что люблю человека, который вновь ушел на очную ставку к Волдеморту, я готов поддаться панике.

В общую гостиную я захожу мрачнее тучи, даже не замечая, как меня окликает Джинни, сразу поднимаюсь в нашу с ребятами спальню. Я захожу и вижу, что и Симус, и Дин с Невиллом лениво распаковывают чемоданы, доставая из их утробы пижамы, обсуждая какие-то несущественные истории, произошедшие на каникулах.

- Гарри, а ты как провел лето? - спрашивает Дин.

Я окидываю всю живописную группу своих приятелей мрачным взглядом и бормочу «Лучше всех», после чего, спешно подхожу к своей постели, достаю шелковую темно синюю пижаму и начинаю переодеваться ко сну.

- Нифига себе у тебя одежка для сна… - удивляется Симус.

- Завидуешь, Симус? - повернувшись к нему в пол-оборота, спрашиваю я.

- Ну… есть немного. А где купил?

- Подарили, - коротко отвечаю я. Если бы ты только знал, Симус, кто подарил мне эту великолепную вещь. Когда вчера я, так же как и ты, готовясь ко сну, открыл свой чемодан, то тоже был поражен. Это была одна из многих вещей, удививших меня. Нежный шелк, приятно ласкающий обнаженную кожу своими прикосновениями. Стоит только закрыть глаза и можно представить, что тебя ласкают уверенные теплые ладони, прикасаясь к самым чувствительным местам твоего тела. Я настолько увлекся фантазированием в первую свою одинокую ночь в этой злосчастной некогда любимой кровати со столбиками, что не удержался и начал ласкать сам себя, представляя руки Северуса, исследующие мою разгоряченную плоть. Естественно, реакция не заставила себя долго ждать. Боже! Да мне даже сейчас, когда я просто вспоминаю, уже хочется набросить полог на постель, укрыть его заглушающими чарами и вновь поддаться безумию. Нужно срочно перестать думать об этом!!!

«Как можешь ты, Поттер, думать о физическом удовольствии, когда предмет твоей страсти подвергается смертельной опасности?» - эта мысль отрезвляет меня. Я даже вновь слышу голоса приятелей, от которых отрешился на несколько минут.

- Гарри, а кто подарил-то, спрашиваю? Или секрет? - Дин, оказывается, присоединился к допросу, устроенному Симусом.