Фамильяр и ночница

Дана невольно ответила ему улыбкой, и он провел по ее лбу и щекам, осторожно коснулся ложбинки на шее, затем взял тонкие ладони девушки в свои крепкие широкие руки. Почему-то это не вызвало у нее негодования: его касания были столь деликатны, что Дана не могла и помыслить о посягательстве на ее стыдливость. Головокружение вскоре прошло, она задышала глубоко и ровно, а по телу разлилась приятная истома.

— Спасибо, — наконец сказала Дана. — Простите, что так неловко получилось…

— Да бросьте, я на всякое насмотрелся, — добродушно усмехнулся парень, — хотя бы на таких праздниках. Мне еще довелось застать время, когда люди сами плели жертвенные венки и искали заветный цветок, а теперь все это можно купить на ярмарке.

— Но вас же не смущает, что в церкви прихожане тоже покупают свечи, а не отливают их собственноручно? — заметила Дана. — Главное все-таки вера, хоть в Богородицу, хоть в Мать-Сыру Землю.

— Про церковь не берусь судить: мне там не место. А вот ваши гуляния меня забавляют, не стану лукавить.

— Почему «ваши»? Вы что, здесь чужой? — спросила Дана, подметив, что речь парня была гладкой и чистой, без намека на иноземный говор.

— Ну да, я из Маа-Лумен. Меня Рикхард зовут, но можно просто Рикко.

Дана отшатнулась, затем и вовсе соскочила со скамейки, заново всматриваясь в синеглазого пришельца. И как только она сразу не распознала эту северную печать, красивую, но такую тревожную, преисполненную осеннего упадка и зимнего безмолвия! А парень-то хитер, легко обвел ее вокруг пальца своей участливостью. В то же время вряд ли на него стоило сердиться, рассудила Дана и вновь осторожно села рядом. Рикхард тем временем и бровью не повел.

— А меня Дана, — наконец произнесла девушка.

— А я уже слышал, когда у вас брали обереги, — признался парень, — но все равно очень рад знакомству. Кстати, раз уж я касался вашей кожи, то предлагаю перейти на «ты».

Тут девушка вновь удивилась, но подумала, что столь мимолетное знакомство ни к чему ее не обяжет — все равно он уедет домой, ей скоро в Усвагорск, а дальше будет видно, — и кивнула:

— Ладно, давай на «ты». Прости, что я так дернулась, просто о вашем крае ходят всякие жуткие слухи. Да и вы здесь редко показываетесь…

— Слухи дело такое, — кивнул Рикхард, — думаешь, о ваших краях ничего не болтают? И не так уж редко: я знаю наших мужиков, которые сюда привозят масло, творог, тюлений жир, и спиртом не брезгуют, а назад везут деньги и сплетни. Да и сам я тут не впервые.

— А ты чем промышляешь, жиром или спиртом?

— Знаниями, — уклончиво сказал Рикхард. — И даю, и беру взамен. Я, можно сказать, фамильяр, спутник и советчик колдунов в важных делах… или переделках.

Дана уставилась на него, лихорадочно стараясь понять, что в этих словах было шуткой, а что стоило принять на веру. И вдруг догадка обожгла ее:

— Так это тебя прислали из Маа-Лумен мне в подмогу? И поэтому ты ко мне и подошел?

— Верно, это я и есть, — кивнул северянин. — Просто хотел сначала познакомиться, присмотреться, да и тебе стоило привыкнуть. Я вижу, тебе сейчас и так нелегко приходится, а тут бы я еще с наскока навязался.

— Ну знаешь… Рикко! — сказала Дана с досадой. — То-то я думала, что к старушке, которую подагра свела, ты бы так с помощью не льнул! Да и если б я была рябая и горбатая, черта с два захотел бы присматриваться…

— А не много ли ты порой думаешь, Дана? — безмятежно улыбнулся Рикхард. — Тебе же стало лучше, разве нет? Вот это и важно. Хотя в такие дела меня никто не просил вмешиваться!

Дана слегка остыла, сочтя его слова справедливыми, и после раздумья промолвила:

— Да, прости, я всегда такая вспыльчивая… Наша Надежда Тихоновна давно мне говорила, что это еще нагонит на меня беды.

— Вот бед нам не надо, — с неожиданной мягкостью отозвался Рикхард и притронулся к ее плечу. — Просто не суди преждевременно, Дана: в жизни многое обстоит не так, как видится издалека, в том числе и Усвагорск, и моя родина.

— Да кто б спорил! — улыбнулась Дана. Почему-то сейчас ее не тяготило то, что общество Рикхарда ей по сути навязали: он казался явно не худшим вариантом. Она даже подумала, что следует отблагодарить его за неожиданную заботу.

— Хочешь, я тебя чаем угощу, Рикко? У меня в самоваре еще остался, крепкий, малиновый! Или у вас кофе больше любят?

— С удовольствием попью твоего чая, — отозвался Рикхард и последовал за ней к палатке. — Это куда лучше, чем дуться и препираться. В конце концов, нам ведь предстоит скоротать вместе немало времени!

— Немало? — изумленно заморгала Дана. — С чего ты так решил? Разве в Усвагорске такое запутанное дело?

— Да кто же сейчас предскажет! Но у нас и дорога впереди: я сам вызвался тебя проводить — не дело, по-моему, для молодой девушки странствовать в одиночку. Ты когда-нибудь покидала свой край?

— Только ездила по другим поселкам с артелью, да еще была в паре городов поменьше Усвагорска. Но даже их не успела толком разглядеть: недосуг было оторваться от кистей и красок, — призналась Дана.