Фальшивый талисман. Зашифрованный счет

— Встать! — скомандовал Гюнтер. — И без шуток, все равно вас никто не услышит! Продолжим разговор в доме…

Отец Людвиг покорно двинулся к вилле. Хотел зайти в гостиную, но Гюнтер подтолкнул его к лестнице.

— Туда… туда… — произнес с насмешкой, — я хочу, чтобы вы сами освободили своего узника.

— Какого узника? — запротестовал монах. — Я никуда не пойду, и вы не имеете права!..

— А вы имели право посадить под замок нашего товарища? Не вышло, святой отец! Просчитались… Ну! — ткнул дулом пистолета в спину. — И без фокусов!

Монах как-то сразу обмяк и стал покорно спускаться в подвал. Там, в каменной комнате, Гюнтер не отказал в удовольствии поставить его в позу, какую видел во многих полицейских фильмах, — лицом к стене, руки над головой.

— Открой! — Гюнтер показал Аннет на дверь.

Та звякнула связкой ключей, отыскивая нужный, а Гюнтер стоял с поднятым пистолетом. Аннет подобрала ключ, открыла дверь. И закричала. Гюнтер повернулся к ней. Воспользовавшись этим моментом, монах бросился к лесенке, Гюнтер метнулся за ним, подставил ногу, отец Людвиг покатился по полу и завопил, будто его убивали.

Гюнтер зло пнул его ногой.

— А ну вставай, паршивая свинья, и если…

Церковник встал, стоял с поднятыми руками, смотрел затравленным зверем. Гюнтер подтолкнул его в комнату, откуда доносились голоса Аннет и Карла.

В дверях остановился, пораженный: Карл стоял у стены с поднятой рукой, прикованной стальным наручником к высоко вбитой скобе.

— Ого!.. — только и сказал Гюнтер. Зло ударил монаха в спину. — Ну, быстрее! Аннет, дай ему ключи.

Отец Людвиг тонкими дрожащими пальцами взял связку. Нашел ключ, отомкнул стальное кольцо на руке Карла. Тот сразу обессиленно опустился на пол.

— Дайте мне воды…

Отец Людвиг засуетился.

— Сейчас… сейчас…

— К стене! — приказал Гюнтер. Он уже знал, что именно предпримет, это было не только необходимо, а и справедливо — око за око. Заставил монаха поднять руку, щелкнул наручником, позвенел ключами и спрятал их в карман. Сказал с издевкой: — Придется вам, святой отец, немного отдохнуть в одиночестве…

Монах запричитал:

— Я старый и больной человек, я не выдержу!

— Выдержишь! — Гюнтер наклонился к Карлу: — Как ты?

Аннет принесла воду. Карл жадно выпил полный кувшин. Хотел встать, однако ноги дрожали, и Гюнтер поднял его.

Карл погрозил церковнику кулаком, крикнул:

— Ну, жаба, чья взяла?.. Он, — объяснил друзьям, — ничего не знает о шифре, но быстро сообразил, чем это пахнет. Заманил меня сюда и пытался узнать, кого мы разыскиваем. Деньгами запахло, грязные руки свои протянул к ним, клялся, что выбьет из меня тайну, что эсэсовские методы — детская забава, а гестаповцы были примитивными и малограмотными, не изучали всех тонкостей пыток святой инквизиции. Может, я вру, святой отец?

— Я хотел только напугать вас, господин Хаген, — быстро заговорил отец Людвиг, — а вы все приняли за чистую монету…

— И со вчерашнего вечера простоял прикованный к стене! — гневно блеснул на него глазами Карл. — Он напоил меня, не знаю чем, я ничего не помнил, не мог сопротивляться. Он не дал мне ни капли воды…

— Что ж, сейчас он сам отдохнет, — зло засмеялся Гюнтер, — будет время на размышление…

— Вы не оставите меня здесь, синьоры, — начал хныкать отец Людвиг. — Мне не простоять до утра, и грех ляжет на вас!

— А мы поисповедуемся у какого-нибудь вашего коллеги, — ехидно произнес Гюнтер, — он отпустит нам этот грех!

— Я заявлю в полицию! — пригрозил монах. — Вас задержат и будут судить!

— Я выключаю свет, в темноте вам легче будет беседовать с самим собой. Думаю, это будет поучительный диалог! — насмешливо поклонился Гюнтер. — Пошли, друзья!

Поддерживая Карла, он повел его к выходу.

В последний момент Аннет стало жалко монаха.

— А если его просто закрыть?

— Нет, — решительно возразил Гюнтер, — таким нельзя прощать!

Отец Людвиг просил, плакал, угрожал, но Гюнтер спокойно закрыл дверь.

— Насколько я понял, — заметил он, когда вышли из подвала, — святой отец не назвал цифры шифра. Но мы можем заплатить ему. Я поэтому и приковал его, чтобы стал уступчивее.

— Ты не понял меня. Я же говорил, монах не имеет к шифру никакого отношения, — пояснил Карл. — Вчера вечером я разговаривал со слугой, кстати, никакой это не слуга, а оберштурмфюрер СС. Здесь, на вилле, был переправочный пункт эсэсовцев. Поэтому и комната в подвале — месяц живи, никто не узнает. Святой отец уже поставил на мне крест, и они ничего не скрывали от меня. Есть еще один Людвиг Пфердменгес, бывший штандартенфюрер СС, кузен нашего монаха. И знаете, где он сейчас? Никогда не догадаетесь. В Африке!

— Где? — переспросил Гюнтер. — Ты не шутишь?

— Вы на машине? Нельзя задерживаться здесь.

— Ты пришел в себя? Можешь выйти на улицу и подождать нас? Чуть подальше, чтобы не привлекать внимания.

— Конечно. Который сейчас час?

— Пять.

— Еще сегодня можем попасть в Рим.

— Лучше переночевать в Терни, — возразила Аннет. — Посмотри на себя — измученный! Зачем спешить?