Fallout Equestria: Обыденная нежизнь

— …и мозговой активности указывают на то, что она спит, — закончил робот.

— Напугал до смерти! — прошипел на него Лемон.

— С учётом особенностей твоего естества данное выражение к тебе неприменимо, — ответил ПТНИЦО-1, понизив голос вслед за гулем.

Тот замечание проигнорировал:

— Так ты говоришь… у неё кошмары?

— Сны с негативным эмоциональным опытом. Верно.

Лемон взглянул на постанывавшую во сне Мисти и осторожно отодвинул от неё дробовик. К его облегчению, тот по-прежнему стоял на предохранителе.

Он не знал, что ему делать со всем этим. С одной стороны, что-то говорило ему обнять её, дабы она ощутила себя в безопасности. Но с другой стороны, она уже явно развивала тот пали-в-лицо рефлекс, о котором он когда-то шутил.

— Похоже, вы пытаетесь решить, как поступить в деликатной ситуации! — выдал ПТНИЦО-1 со странной бодростью в искусственном голосе. Маска его светилась зелёным. — Нужна ли вам помощь?

У Лемона взъехала бровь:

— Ты-то что можешь об этом знать?

— Моя база данных об уходе за жеребятами располагает информацией о том, как справляться с ночными кошмарами. Я предполагаю, что данные сведения в большей своей части применимы и к взрослым пони.

Лемон поглядел на Мисти неуверенно:

— …ну, ладно, выкладывай.

— Будить пони во время кошмаров нельзя. Сон — это механизм обработки фрагментов памяти. Прерывание этой обработки крайне не рекомендуется, поскольку обычно приводит к фиксации фрагментов плохого сна в памяти и, как следствие, умножению негативного опыта.

— Понятно. А сделать я что-нибудь могу?

— Несмотря на то, что спящий обычно не реагирует на визуальные раздражители, он по-прежнему на подсознательном уровне восприимчив к физическим, слуховым и обонятельным. Лёгкие прикосновения, негромкие слова и в целом присутствие знакомого и доверяемого лица могут оказать успокаивающее действие. Мне, однако, перечисленные функции недоступны, поскольку у меня отсутствуют модификаторы для создания мягкого голоса, мягкая обшивка, обогрев тела и его запах, необходимые для достижения вышеназванного успокоительного эффекта. Несмотря на отсутствие у тебя тепла тела, ты подходишь для данной цели лучше всего.

Лемон взглянул на Мисти и кивнул:

— Хорошо. Только… проследи, чтобы она оружие не могла взять, ладно?

— Скорее всего, я это сделать не смогу, — выдал ПТНИЦО-1. — Я слышал, как вы обсуждали резкий рост её магических способностей в состоянии паники. Учитывая то, как она только что достала оружие, я обнаруживаю вероятность в восемьдесят четыре и три десятых процента того, что если я помешаю ей сделать это, то также буду перемещён её телекинезом, а мои действия усугубят её панику.

Маска робота сделалась голубой, а голос сгладился до монотонного звука:

— Я не специалист в области снов и не имею практики в сфере ухода за жеребятами, поэтому я не могу точно определить шансы на успех. Наилучшим вариантом будет… действовать наудачу.

Гуль насупился, кивнул и потащил одеяло к Мисти, постанывавшей на холодном бетонном полу.

— Странное предложение… для робота, — прошептал он.

— Кроме того, если исключить выстрел дробью в шею, то ты, вероятно, очень близок к неуязвимости.

Лемон закатил глаза:

— Ага.

* * *

— Шутишь, да? — глядела Мисти на робота с гулем. — Это очередная твоя шутка про тот дурацкий рефлекс.

Лемон ухмыльнулся:

— Не-а. Ты и правда махала тут дробовиком.

— Я записал эту сцену в пяти спектральных диапазонах, — добавил ПТНИЦО-1. — Я могу подключиться к одному из этих экранов и воспроизвести её для тебя снова.

Мисти ответила неуверенным взглядом:

— Я, пожалуй… откажусь.

— Моя оценка ситуации оказалась верна, — продолжил робот, — и присутствие Лемона Фриска и его голос успокоили тебя. В конечном итоге, он переместил тебя на матрас, и ночь прошла без дальнейших происшествий.

— Это же была шутка, да? — едва не взмолилась Мисти. — Про тот рефлекс — пали в лицо?

— Да! — Лемон энергично закивал. — Честно! Но откуда же мне было знать? Может, я случайно оказался прав?

Мисти неспешно кивнула и глубоко вздохнула:

— Что именно я сказала?

— Я не хочу снова это делать, — раздался её голос. Пара с удивлением уставилась на робота.

— Она запросила определённый фрагмент, — выдал тот. — И я его вычленил.

Мисти отвела взгляд.

— Похоже, я не так хорошо могу подавлять негативный опыт, как думала, — произнесла она спокойно и рассудительно. Затем она отвернулась и ещё несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, стараясь оставаться спокойной. — Я… ужасно шокирована тем, что сделала. Я никогда не представляла себя способной отнять жизнь. По крайней мере, не так. Возможно, как тогда, у фабрики с рейдерами, в суматохе, — да, но не так. А тут был холодный расчёт. Сравнение ценности его жизни и всего Стойла.

— Нет, не был, — возразил Лемон. — Ты была в гневе. И таки спасла Стойло.

— Это всё оправдания, Лемон. Они не отменяют того, что я сделала, или что это сделало с моей психикой. Самой себе диагноз трудно ставить. Пони в ситуациях вроде моей изо всех сил стараются избежать мыслей о травмировавших событиях. Кошмары порождает в первую очередь именно это.