Факультет общих преображений

Всю дорогу домой меня не покидала растерянность. Душа была в смятении: столько всего навалилось в одночасье, а сил тащить это в одиночку совсем не осталось. Разум твердил, что я упускаю что-то очень важное, и нужно непременно разобраться с этим. А вот сердце… Сердце требовало довериться магистру Тарлаугу, рассказать ему все, не таясь. Или это было не сердце? Может быть, та самая привязка, о которой твердил Торн, туманила мне голову?

Так, погруженная в свои нелегкие думы, я зашла в квартиру и тут же попала под словесный обстрел. Юхо обещал, что больше никогда не станет мне доверять, потому что я не доверяю ему, а Лени, размазывая по лицу слезы, грозилась перестать считать меня подругой. Торн, облокотившись о стену, сверлил потолок свирепым взглядом.

– Да что произошло в самом деле?

– Ты солгала нам, что хочешь побыть одна, а сама прочитала письмо от Ратмира и побежала к шесми Кириане! – Эльфийка помахала у меня перед носом мятой бумажкой, видимо, доказывающей все мои смертные грехи. – Вот, оно валялось на твоей кровати.

– Сбежала сама! – Гном поднял указательный палец и замер, чтобы я прочувствовала всю опрометчивость и бесчестность совершенного поступка. – А теперь скажи почему? Ты подозреваешь кого-то из нас в сговоре с Муном? Мы недостойны твоего доверия? Зачем врать про плохое самочувствие и скрывать от нас писульки этого парня?! Мы видели, как ты бежала в РЗН, к драконше в гости.

– Что за бред вы несете?

От раздражения у меня даже руки затряслись, а в голове снова зашумело. Объяснять свое поведение не было ни сил, ни желания. Наоборот, хотелось накричать и завыть от злости. Я уже решила воплотить свои планы в жизнь, но тут Торн схватил меня за руку и, глядя на пробивающиеся наружу когти, прокричал друзьям:

– Бегом по своим комнатам! Она перекидываться собирается! Бри, посмотри на меня, все хорошо. Успокойся. Я знаю, как тебе страшно и больно. Сейчас все пройдет. Закрой глаза, дыши ровнее. Представь, как твоя мама ждет тебя дома, она готовит пироги и зовет тебя по имени. Как ласково звучит ее голос, помнишь? Вот так. Ты ведь любишь своих родных, а они любят тебя, вспоминай что-нибудь доброе. Хорошо. Так, а теперь давай я отведу тебя в одно хорошее место. Прогуляемся немного, договорились? Не отвечай вслух, просто кивни, если согласна.

Кивнула – это я пока могла.

Мы шли по улице. Торн говорил какие-то милые небылицы, а я старалась быть максимально спокойной. Когда перед нашими глазами появилась кромка маленького леса за жилой зоной, парень выдохнул с облегчением и радостно заявил:

– Пришли, можешь перекидываться и гулять вволю.

Я оторопело уставилась на друга и задала естественный, в моем понимании, вопрос:

– И как это сделать?

– Ну а как все делают? Так и ты.

У меня подкосились ноги. Присев на корявый пенек, я хмуро глянула на своего горе-учителя и закрыла уставшие от дневного света глаза.

– Все, кажется, мне конец.

– Да брось ты. О! Есть шикарная идея! Давай я тебя разозлю? Ты выпустишь пар и не заметишь как…

– Хорошо, зли.

– Так. Так-так-так… Ты толстая, Бриана!

Я усмехнулась.

– И что? Хорошего человека должно быть – много.

– У тебя волосы ужасного цвета! Как у пугала.

Отмахнулась.

– Это сейчас, скоро они станут черными, и я буду выглядеть лучше прежнего.

Торн яростно сплюнул на траву и забегал вокруг меня, потирая ладони и присматриваясь в поисках недостатков.

– Ноги у тебя короткие и кривые!

Я удивленно вскинула брови.

– Во-первых, под брюками не видно, а во-вто-рых, у меня очень красивые ноги, видел бы ты меня в сорочке…

– У тебя усы!

– Что, правда? – Тут я, признаться, озадачилась.

– Да.

Я задумчиво провела указательным пальцем над правой губой, пожала плечами:

– Неприятно, но поправимо. А вот у тебя ни усов, ни бороды. Папа говорил, что у настоящего мужчины обязательно…

– Гр-р-р.

Упс, кажется, я нашла больное место друга. Ну надо же, как злится, аж глаза огнем засверкали.

– Так, Бриана! Идем со мной, пока я тебя не прибил!

Меня схватили за руку и поволокли к административному зданию. Теперь шли молча. На мою попытку заговорить Торн отреагировал таким красноречивым взглядом, что я передумала. Только оказавшись в мансарде, перед табличкой с именем проректора, друг немного расслабился и даже позволил себе улыбку:

– Вот, он точно поможет.

Я пожала плечами и постучала в дверь. Все тело горело огнем, кажется, снова росла температура, и больше всего на свете мне хотелось закончить эту прогулку и поспать.

– Войдите!

Торн уверенно толкнул дверь.

Оказавшись внутри уже знакомого мне кабинета, я зевнула и прислонилась к полкам, забитым книгами. Торн сбивчивым шепотом что-то объяснял своему дяде и бросал на меня недовольные взгляды. Наконец магистр, тоже посматривающий в мою сторону, кивнул. Приблизившись почти вплотную, коснулся холодной рукой моего лба.

С его губ слетело одно-единственное слово:

– Проклятье!

В ответ я лишь обреченно вздохнула.

А дальше меня несли на руках. Я все время пыталась заснуть, но мне не давали настойчивые встряски и уговоры проректора.

– Вставай, Бриана, – наконец сказал он. – Сейчас нужно сделать небольшое усилие, хорошо?