Факультет Чар. ЧарФак (СИ)

— О, он очень милый и способный мальчик, — сладко запела директриса. Этажом ниже, словно в «подтверждение» ее слов, раздался звук битого стекла, и резкий голос Доминика, ругающего неуклюжего Тэдди на чем свет стоит. Феоклина невольно замялась, но набрала в лёгкие побольше воздуха и решительно продолжила. — Он очень эм… общительный и вежливый…

— Тэдди, ушлепок ты жирный, смотри, куда прешь! Глаз на жопу натяну! Дубина ты тупая!

— … у Доминика много друзей, — продолжала, как ни в чем не бывало, директриса, — все девчонки от него без ума и…

— Ах ты хам! Нахал! Вон с моего балкона! Козел! Извращенец! — донеслись истошные ультразвуковые девичьи крики снизу, сопровождаемые метанием предметов различной тяжести и парой звучных пощёчин. — Вали отсюда!

–… у вашего Доминика все чудненько, все тип-топчик, — подытожила директриса и вкрадчиво добавила, — за небольшим исключением. Ему не очень хорошо даётся математика и экономика…

— Так точно! — вмешался Балдсон, сразу по-военному четко обозначив настоящую причину. — Математичка его просто завалила, а экономичка не дала списать! Ничего, мой пацан пересдаст все!

— В этом-то и проблема, майор, — осмелела директриса. — Он уже израсходовал все попытки пересдач и должен быть отчислен…

— Как отчислен? Да за что же мы с его отцом платим вам такие деньжищи, Фёкла?! — взревел ее собеседник, но директриса упорно молчала пару минут. И, так и нее дождавшись ответа на свой вопрос, мужчина резко сменил тактику. — Такс! Тихо! Мне показалось, или я уже тридцать минут слышу чьи-то крики о помощи?!

— Мы ничего не можем сделать, Билли! Там слепая зона! — безразлично отозвалась Феоклина.

— А здесь глухая, да? — передразнил ее Балдсон.

— Послушайте! Во-о-он видите утес, костры, пляж, корпус с бассейном и мангалами? Да, тот самый, откуда идёт музыка и где сейчас вечеринка! Забудьте, Вы ничего не слышали и не видели! Это территория Блэкстоуна-младшего. Его отец позаботился, чтобы туда полиция, а тем более — мы, никогда не совали свои длинные любопытные носы и хвосты тоже!

— Ой, да ради лысого тролля! Хоть шабаш голых ведьм! Мне абсолютно до гоблинов, что там происходит со смертными! — отмахнулся майор, — давайте лучше вернёмся к моему племяннику. Раз уж он такой способный парень, то давайте присвоим ему статус золотого студента, а?

Директриса закашлялась и, кажется, едва не спрыгнула вниз с балкона от такой дерзости. Я представляла ее удивленную физиономию с выпученными жабьими глазами и открытым ртом, ее строгие роговые очки сползли на переносицу. Сначала она попыталась намекнуть на абсурдность и нелепость сего непристойного предложения.

— Даже у Константина, единственного сына Фредерика Блэкстоуна, нет статуса золотого студента! — начала она издалека. — Всесильный отец мучает своего наследника, как последнего лакея во дворце фей! Конечно же, Фредерик уже проплатил все курсы заранее, и я не могу отчислить его отпрыска ни под каким предлогом… Но по его настоятельному требованию сам Коста обязан быть «несчастен в неведении», пахать, как эльф на рудниках, бояться отчисления и самое страшное — гнева отца. Он все зачёты и экзамены сдает сам… ну или почти сам. Последняя курсовая по экономике оказалась весьма…

— Пахать, как гном на рудниках! — поправил директрису Балдсон. — Эльфы не пашут, они только поют и пляшут…

— Да-да, я имела ввиду тролль, ой, то есть гном…

В это время нечто странное происходило со мной в одной комнате с Леоном…мое дыхание становилось глубже и ровнее, пульс сбавлял обороты, сердце больше не трепыхалось в груди, как невольная птица в клетке. Длинные нежные руки Леона незаметно прокрались к моей шее и заблудились в моей взъерошенной шевелюре. У любого другого, даже у меня самой, такие гибкие музыкальные пальцы бы просто-напросто застряли в моих густых нечесаных волосах. Но только не у Леона. Они бегали, гладили, жалели, массировали… повторяя все в точности за другой рукой, которая в то же самое время гладила и теребила за ухом мурчащего от удовольствия кота. Волшебные руки Лео делали все, чтобы меня успокоить, заставить позабыть обо всех проблемах и склонить ко сну…

Мои уставшие веки отяжелели, моргнув один раз… второй… третий…

Никогда прежде и ни с кем раньше мне не было так легко, уютно и спокойно. Так я быстро и крепко уснула прямо на широкой горячей груди у гладящего меня по голове Леона. Хоть за окном и красовалась ярко-красная полная луна, но в эту ночь я спала спокойно, безо всяких кошмаров. Вот уже семнадцать лет подряд каждое полнолуние мне снился один и тот же сон о том, как я беспомощно падаю с высоты на самую оживленную ночную магистраль большого спящего города…

Однако, спала я совсем недолго и проснулась от громкого визга и грохота.

— Нет! Не смейте! Уберите лапы от моей …! — визжала с улицы директриса, шарахаясь в темноте, как крыса в ловушке.

— Покажите мне его, Фёкла! — требовательно хрипел майор, пробираясь к ней сквозь балконный хлам. — Где же он?!

— Не трогайте меня!

— Вот глупая баба! Чего развизжалась-то? Да я прошу тебя показать свой хвост, а не задницу!