Фактура

ГЛАВА 1. «ПЕЙРАФОБИЯ»

Я жду своего выхода на сцену. На моей спине красуется наклейка белого цвета с черной цифрой «9».

Нас приглашают в студию по три человека. Из первой тройки никто не продержался и двадцати минут. Я не видел, что произошло там, на сцене, но видел, как трех обезумевших людей выводили под руки.

С одним из них еще каких-то сорок минут назад я пил чай в гримерной. Не помню его имени, но начинается оно на «Т». Этот мужчина – типичный примерный семьянин. Прожужжал мне все уши о своих дивных дочурках и красавице жене. По его словам, они живут в семейной идиллии и окружены добром и заботой, как в сказке.

Брешет. Почему? Потому что глядя на его изношенные годами ботинки, засаленные брюки, которым тоже немало лет, мешки под глазами и гнилые зубы, никогда не поверю, что счастье выглядит именно так.

– Какая прелесть, – кинул я ему из вежливости, смотря фото на экране его телефона, которым он буквально тыкал мне в лицо. Я выдавил из себя эти два слова, можно даже сказать, из жалости.

Я спрашиваю:

– Так зачем ты здесь?

Он отвечает:

– Деньги никогда не будут лишними, – на его лице вновь раздражающая улыбка.

Я говорю:

– Разве деньги – это главное? На что ты потратишь их в случае выигрыша?

В ответ он зарядил мне историю, что-то вроде: «Всей своей семьей мы будем жить в новом доме долго и счастливо». Он говорит, а его руки трясутся, макая пакетик чая в одноразовый стаканчик. Левая нога судорожно притопывает по полу, а пот льется ручьем изо всех пор его тела, издавая дикую вонь.

Я слушаю его и думаю: кому ты рассказываешь, мужик? Если у тебя появится возможность, ты бросишь все к чертовой матери. Бросишь и оторвешься хотя бы недельку, а лучше – месяцок. Купишь новую одежду, вылечишь зубы, приобретешь новый матрас и наконец-то выспишься.

Он нуждался в этом. Это буквально читалось в его взгляде, молящем о помощи, но слова вылетали из его уст словно заученный текст. Казалось, он заставляет себя думать, что он счастлив и пытается доказать это и мне. Я ему подыграл, вежливо кивая и мило улыбаясь.

А теперь, спустя каких-то минут тридцать – сорок, тот, с кем я разговаривал, выглядит еще хуже.

Казалось бы, куда хуже, да?

Он идет, еле волоча за собой ноги, словно из него высосали все жизненные силы. Проходя мимо, он схватил меня за руку. Его взгляд был потерянным и метался из стороны в сторону.

На лице застыла гримаса ужаса, и глаза были черные, словно пришитые пуговицы у мягкой игрушки. В руках клочки собственных вырванных волос. На голове сочится кровь, рисуя вдоль лица красные линии и капая с подбородка.

Он кричит:

– Не ходи! Не ходи туда! Не верь им! Все не так, – впился мне в руку и смотрит на меня в упор.

Не успел я ответить ему ни слова, как два амбала взяли его под руки. Тот начал извиваться, словно змея. Пытался бежать. Кричит. Его голос охрип и звуки, исходящие из него, стали похожи на кашель курильщика со стажем в сорок лет.

Женщина в белом халате скомандовала держать его покрепче и вколола ему полный шприц успокоительного.

Я слышу вопли еще двоих, которых уводят. Их крики раздаются эхом по всему зданию. С каждым шагом их слышно все тише и тише.

Лампочка в коридоре издает треск.

Мерцание.

Гаснет.

Загорается снова.

После прикосновений мистера, имя которого начинается на «Т», моя рука стала липкой.

Какая гадость!

Я хочу попросить салфетку, но мое внимание переключается на голос из динамика, висящего на стене:

– Участникам с порядковыми номерами семь, восемь, девять – приготовиться к выходу на сцену. Гримеры, займитесь номерами семь, восемь, девять.

Ко мне подлетает персонал. Среди них есть женщина, которая усердно машет кисточкой по моему лицу, парень цепляет микрофон, а женоподобный мужчина пытается мне что-то объяснить.

Но я его не слышу, меня охватила паника. Мой мозг отказывается принимать информацию. В горле пересохло. Ноги подкашиваются. Меня ведут по белому, почти больничному коридору. С каждым шагом я все отчетливее слышу голоса, доносящиеся из студии.

Меня приводят последним. Двое с номерами «7» и «8» уже стоят у белой двери с надписью: «Выход на сцену».

Администратор говорит:

– Номер семь, готов? Выходим!

Открывает дверь и выталкивает оцепеневшего седьмого.

– Номер восемь, готов? Выходим.

И вот из участников я остаюсь один. Я и администратор. Смотрю на него, тот на меня.

– Номер девять, готов? Выходим! Макс? – он положил руку на мое плечо. – Я ведь тебе говорил, что на этом этапе будет уже поздно отказываться…

Именно в этот момент мне стало по-настоящему страшно.

А лампочка в коридоре окончательно перегорела.

ГЛАВА 2. «НАЧАЛО»

Все началось в воскресенье. Я сидел у телевизора и переключал каналы один за другим в поисках чего-нибудь интересного для просмотра. Моя жена Кейси гремит посудой в мойке после ужина. Картинка на экране быстро меняется, то и дело показывая рекламу средств женской гигиены или нового тарифа мобильной сети.

Клик.

– Чем отстирать въевшиеся пятна?

Дерьмо.

Клик.

– Здесь болит и тут болит. Как избавиться от боли?

Дерьмо.

Клик.