Фактор неопределенности

– А как же быть с оплатой? – искусно изобразил изумление Чейт. – Пока вы объяснили мне только то, каким образом я буду отрабатывать свои деньги в первые два дня.

– Надейся на то, что это будут самые трудные дни, – улыбнувшись, ответил генерал.

– А те два дня, что мы будем находиться в полете? – с невинным видом поинтересовался Чейт. – За них я что-нибудь получу?

Улыбка генерала Баруздина сделалась еще шире.

– Бесплатное питание в общей столовой, – ответил он. – И услуги корабельного врача на тот случай, если вдруг повздоришь с кем-нибудь из экипажа.

– У меня на удивление покладистый характер, – заверил генерала Чейт.

* * *

Чейт не любил одноразовые посадочные капсулы по многим причинам. Одна заключалась в том, что теплоизоляция в них была настолько тонкой, что при вхождении в плотные слои атмосферы температура внутри капсулы поднималась порой до шестидесяти градусов по Цельсию. Кроме того, посадка сопровождалась таким диким воем и скрежетом, что казалось, капсула не спускается по заранее намеченной траектории, а падает, уподобившись большому и бестолковому болиду.

Но главной причиной, вызывающей у Чейта острую неприязнь к одноразовым посадочным капсулам, было то, что однажды, лет пять назад, ему пришлось бросить свой корабль, загруженный контрабандными гвоздями настолько плотно, что даже в командной рубке стояло несколько ящиков, и спасаться от бдительных таможенных инспекторов именно в таком посадочном устройстве. Все бы ничего, но дверца капсулы, которая должна была автоматически отвалиться при посадке, начала выполнять эту функцию еще в открытом космосе. И Чейту до самой посадки пришлось самому держать дверцу обеими руками, упершись ногами в борта капсулы. Когда опасность миновала, он еще в течение получаса не мог разжать руки, сведенные судорогой.

Правда, следует упомянуть, что у той капсулы срок годности вышел лет за десять до того дня, когда Чейту пришлось ею воспользоваться. Но случай сам по себе был неприятный, способный у любого отбить охоту пользоваться одноразовыми посадочными устройствами.

На этот раз все прошло гладко, без сучка без задоринки, что Чейт отнес на счет армейской четкости и аккуратности. А когда дверь капсулы отвалилась, Чейту даже показалось, что внутри было совсем не так уж душно.

Снаружи царила влажная духота субтропического леса. В нос сразу же ударил гнилостный смрад, источаемый толстым слоем разлагающейся на земле растительности. Чейт недовольно поморщился и вставил в ноздри дыхательные фильтры. Вонь сразу же исчезла, но теперь, для того чтобы втягивать в легкие воздух, а затем снова выдувать его через нос, приходилось прилагать заметные усилия. Подумав, Чейт избавился от фильтров. В конце концов, к запаху можно привыкнуть, а вот затрудненность дыхания непременно создаст проблемы во время марш-броска, который Чейт, помня о премиальных, планировал осуществить в рекордно короткие сроки.

Чейт сделал шаг из капсулы. Ноги его, обутые в тяжелые армейские ботинки, едва ли не по щиколотки провалились во влажный перегной. Капсула приземлилась точно в центре небольшой круглой поляны, которую со всех сторон обступала стена буйной растительности – ее ядовитый цвет тут же заставлял вспомнить словосочетание «зеленая тоска». При взгляде на эту стену, словно бы сложенную из огромных валунов, поросших толстым слоем мха, неподвижно лежащих на своих местах с первого дня сотворения мира великим престидижитатором, сразу же возникало кажущееся вполне обоснованным подозрение, что поляна, на которую приземлилась капсула, была единственной в лесу, прореженной силами бойцов ООН «Луна-13».

Это было, конечно же, не болото, но тоже далеко не самая удобная для пеших прогулок местность. Если бы можно было выбирать… Но выбора у Чейта не было, а значит, не стоило об этом и думать. Ему следовало неукоснительно выполнять все предписания, полученные от генерала Баруздина, следовательно, впереди его ожидал двухдневный марш по гнилым джунглям.

Тяжело вздохнув, Чейт принялся доставать из капсулы свои вещи.

Впрочем, вещей у него было не слишком много – всего-то один небольшой ранец, в который были уложены семидневный паек, полуторалитровая фляга с водой, аптечка, индивидуальный перевязочный пакет, катушка тонкого, но чрезвычайно прочного каната с вплетением моноуглеродной нити и отрез синтетической непромокаемой ткани – теперь Чейт понял, для чего она ему пригодится. Кроме того, многочисленные кармашки на армейском жилете из плотной темно-зеленой ткани, который был надет на Чейте поверх майки без рукавов точно такого же цвета, были набиты всевозможной мелочевкой, без которой в лесу не обойтись, вроде зажигалки, таблеток для обеззараживания воды и тюбиков с антисептиком и репеллентом.