Фактор бунта. Галактический орден доблести

Ничего — это не то слово. Даже профан догадался бы, что помещение отделано в стиле Пикассо, великого художника XX века.

Демминг уловил восхищенный взгляд Матерса и пояснил:

— Моя дочь — коллекционер. Чтобы купить это, пришлось оплатить национальные долги Франции за тот период, когда он жил.

В дальнем конце столовой сидели две женщины, и магнат подвел Дона к ним. Женщины были одеты в дневные платья, скорее домашние, чем выходные, и держали в руках бокалы с хересом.

— Мои дорогие, — представил его Демминг, — это младший лейтенант Донал Матерс. Лейтенант, моя жена — Марта.

В Академии Космических сил Матерс проходил обычный курс этикета, поэтому предполагалось, что он не только боевой пилот, но и джентльмен. Дон Матерс склонился над рукой миссис Демминг.

Это была совершенно непривлекательная дама с бесцветной и маловыразительной внешностью. Дон заметил, что у нее кривые зубы и удивился, почему их не выпрямили еще в детстве. Современным дантистам это не представляло труда, и сегодня любой мог похвастаться белозубой улыбкой. Матерсу приходилось кое-что читать миссис Демминг. Состояние Деммингов приумножалось на протяжении нескольких поколений, и Лоуренс стал обладателем таких богатств, которые и не снились большинству людей. Когда же он женился на богатой наследнице Марте Вентворс, его состояние удвоилось. Глядя на нее, Дон удивлялся, неужели она могла столько стоить?

— Моя дочь, Алиса, — продолжал церемонию знакомства Демминг.

Алиса ничем не походила на мать, и было странно, как такая женщина, как госпожа Демминг, могла произвести на свет такую дочь. Она смотрела на него потрясающими зелеными глазами, кожа ее была безупречно чистой и имела смуглый, даже скорее золотистый оттенок, казавшийся совершенно неправдоподобным. Длинные светлые и густые волосы спадали на ее плечи, а ее роскошная фигура казалась невесомой.

Алиса не подала руки, но спросила:

— Вы младший лейтенант? И чем же вы занимаетесь?

— Я пилот одноместного корабля-разведчика.

— Боже мой, — произнесла она, и ее нос чуть вздернулся, будто она что-то почуяла, — папа приводит в дом удивительнейших людей.

— Будет тебе, Алиса, — вздохнул Демминг. — Лейтенант очень способный молодой человек.

Затем он обратился к Матерсу:

— Не желаете ли вы перед едой немного амонтильядо?

— Амонтильядо?

— Выдержанный сухой испанский херес. Я заимел несколько бочек еще до того, как прикрыли винные заводы.

— О-о! Спасибо, не надо. Думаю, мне хватило коньяка.

Демминг взглянул на женщин и показал на стол:

— Итак, мои дорогие…

Дон занял место напротив Алисы. Красота ее настолько притягивала, что он был не в силах отвести от нее глаз. Она, казалось, совершенно не поддавалась его мужскому обаянию. Вероятно, прелестная аристократка не прельщалась обществом людей его положения.

Будто по мановению волшебной палочки откуда-то появились слуги в ливреях. Они встали по двое позади каждого стула, а двое принесли серебряные ведерки со льдом и поставили их рядом с Деммингом. Из них выглядывали длинные зеленые бутылки, наполовину обернутые салфетками. Слуга с золотым ключом на шее наполнил бокал Демминга вином и с почтительным видом отступил назад.

Толстяк осторожно взял бокал, пригубил вино, оценивая букет, и плотно поджал толстые губы.

— Может быть, лучше «Гевуртцтраминер»? — с беспокойством спросил слуга. — Оно как раз достигло нужного возраста, сэр.

— Нет, нет, Альфредо, — закивал головой Демминг. — Рислинг по-прежнему превосходен, но в следующие полгода попробуем другое.

Слуга обслужил обеих дам, затем Дона Матерса и, вновь наполнив бокал хозяина, поставил бутылку в ведро, где стояли еще две такие же.

В это время другой слуга поднес закуску Марте. Такого количества еды вполне хватило бы, чтобы накормить пехотный взвод, но она взяла только один ломтик поджаренного хлеба с икрой, и блюдо оказалось перед Алисой.

— Рислинг «Отборный», — представил Демминг вино Дону.

Дон, прикрыв глаза, отпил глоток.

— Это настоящее вино, — оценил он.

— Конечно, — с удовлетворением согласился тот и сделал большой глоток. Слуга без промедления долил бокал на две трети.

— А я думал, что правительство сократило посевы винограда, чтобы освободившиеся площади отдать под более важные культуры, — недоуменно проговорил Дон Матерс.

Демминг принял самодовольный вид.

— Я убедил власти разрешить мне возделывать небольшие, но великолепные виноградники во Франции, Германии, Италии и Венгрии, чтобы сберечь искусство виноделия, пришедшее к нам из глубины веков. Мои виноградники — самые настоящие музеи под открытым небом. Так сохраняются традиции.

Он подмигнул одним глазом и продолжил:

— Даже президент частенько обедает со мной и восхищается моими винами, — он тяжело усмехнулся. — В своей резиденции он не может себе этого позволить. Во Франции поднимутся вопли протеста, если узнают о его пристрастии.

Блюдо с закуской поднесли к Матерсу.

— Могу порекомендовать Choux au Caviar Mimosa, — со знанием дела посоветовал Демминг и показал на трубочки теста с икрой.

Тут же один из слуг, стоявший позади Матерса, подал гостю две трубочки с серо-черной икрой.