Файролл

— Мы с тобой столько дерьма из одной тарелки выхлебали, что глупо о таком даже спрашивать — мне даже и притворяться не пришлось — Что глупо? Оскорбительно.

— Домой хочу — потеребил меня за рукав Сэмади, подобно маленькому ребенку — К себе на кладбище, в крипту. Туда, где я был самим собой. Настоящим.

Не буду я ему рассказывать, что от погоста близ Фладриджа только выжженная намертво земля осталась, а от крипты — куски камня. Совсем же духом падет, бедолага.

Но чем приободрить его, у меня есть. Конечно, это отчасти путь предательства, но когда Сэмади подобные нюансы беспокоили?

— Вот что я тебе скажу, братец. Не все так плохо.

— Н-да? — Сэмади глянул на Черный замок, снял цилиндр и протер его тулью от пыли — Свежая и оригинальная мысль.

Мимо нас протопал десяток огров, огромных, с дубинами на плечах. Несколько из них, сопя оглядели меня с ног до головы, но никаких действий предпринимать не стали, как видно различив метку своего господина.

А если бы я тогда отказался от нее? Все, многомесячные усилия коту под хвост. Забили бы меня сейчас дубинами до смерти, и Барон не помог.

— Просто ты не привык быть частью команды — продолжил я — В Архипелаге ты был сам себе хозяин, здесь — тоже. Захотел — пошел налево, захотел — направо. А теперь — дисциплина, распорядок, и не ты главный. Тяжело, понимаю, но выбора нет. Туда, за Крисну, тебе пока нельзя. Сожгут. Непременно сожгут.

— Слушай, я сам себе такие же слова каждый день повторяю — насупился Барон — Только почему-то от них не легче. Может, потому что и после того, как мы перейдем реку, ничего не изменится?

— Спорный вопрос — придвинулся я к нему поближе — Потому что в будущем могут появиться разные варианты.

— Ты это чего? — нехорошо глянул на меня Сэмади — Чего жмешься к моему боку? Когда я говорил, что соскучился, то не это имел в виду.

— Совсем дурак? — даже опешил я — О другом речь. Просто есть кое-кто, желающий видеть тебя в рядах своих друзей. Не слуг, но соратников. Полноправных и самоопределяющихся.

— Кто из? — глаза Барона привычно блеснули — Только не говори, что Витар. Никогда не поверю.

— Тиамат — хладнокровно произнес я.

Собственно, в этот самый момент мне пришла в голову мысль, что с Сэмади станется меня и в ловушку поймать. Я ему душу открыл, а он меня сейчас возьмет, да и сдаст Страннику, для подъема личной репутации в его глазах. Мол — вот, шпиона словил. Ведет разлагающую работу среди воинства, чинит препятствия делу Тьмы. Как верно было сказано, я ему ничего не должен, а, значит, тоже особо не нужен.

— Тиамат — погонял слово, как леденец во рту, Барон — Тиамат. Не самый плохой вариант для такого изгоя, как я. Она никогда не ладила с Чемошем, потому его смерть от моих рук могла быть расценена благожелательно. Скажи, белый братец, она сама тебе велела меня склонить на ее сторону? Лично? Или это пожелание тебе передала грязнуля Пауни?

— Уже не грязнуля — возразил я — Она теперь стоит справа от трона богини, и выглядит более чем достойно. Умылась, приоделась, подросла маленько, в иных местах даже округлилась. Еще чутка — и заневестится.

— Ты не ответил на мой вопрос — покачал указательным пальцем у моего носа он — Итак?

— Это был ее личный приказ — веско произнес я — Так и сказала мне — пойди, найди, уговори. Очень ты ей нужен. И потом два раза интересовалась об успехах в этой области. Не просто же так я до тебя достучаться пытался.

Ну, про "уговори" я маленько загнул, но исключительно пользы дела ради.

— Да, я слышал твой зов — подтвердил повелитель мертвых.

— Ну, вот — стукнул его в плечо я — Если она теребит меня постоянно, значит, нужен ты ей. Сильно нужен.

— Лукавишь, разумеется — Сэмади, в глазах которого загорелись знакомые хитрые искорки, закинул в рот один за другим три орешка, а после достал из кармана сюртука окурок сигары — Но не во всем, не во всем… Это хорошо.

— Но имей в виду — она женщина суровая — протараторил я быстро — Ты меня знаешь, мне тролль не брат, ничего не боюсь. Но перед ней робею, очень уж лютая дама. Любит, чтобы все по ее было, как она хочет.

— Мы все это любим — заметил Сэмади — Никто не хочет подчиняться, все предпочитают приказывать. Так жить удобней. Если ты взял верх, то все лавры только твои. Если нет — всегда можно назначить того, кто виновен в поражении.

Оригинальный подход. Нечто подобное мне как-то изрекал Лоссорнах. Или Вайлериус? Не помню уже. Правда они предпочитали брать вину за провал на себя, а не искать крайнего. Вот прекрасный пример того, как одну и ту же идею можно трактовать по-разному, исходя из личных моральных качеств.

— Что мне ей передать? — решил я взять быка за рога — Уверен, она узнает, что мы виделись. Небожительница ведь, ничего от нее не скроешь.

— Скажи, что Барон Сэмади будет рад склонить голову пред великой темной богиней — помолчав, изрек мой друг — И он будет рад стать полезным, причем не ради славы или выгоды, но ради чести.

Вами выполнено задание "Разумный компромисс"

Награды:

50 000 опыта;

15000 золотых.