Фаина Раневская

Раневская играла мать невесты, Настасью Тимофеевну Жигалову. К собственной внешности Фаина Георгиевна, в отличие от многих актрис (да и актеров-мужчин тоже!) всегда относилась без особого пиетета, а грим для того или иного персонажа часто придумывала сама. И мадам Жигалова в ее исполнении являла собой настоящую карикатуру на мещанку конца XIX столетия: здоровенный нос, бесформенные брови, нелепая прическа с лохмами и кудельками. И как всегда, не только внешние приметы, но и движения, жесты, подчас почти незаметные, «лепили» единый образ.

«Я охотно соглашусь, что все бабы – дуры. К счастью, не все женщины – бабы…» (Ф. Раневская)

Вот Настасья Тимофеевна, давая наставления дочери и ругая пьяненького супруга, энергично жестикулирует – это выдает в ней предприимчивую, властную даму. Но шаркающая, медленная походка мадам Жигаловой заставляет подумать и о том, что, наверное, нелегкой ценой далось ей внешнее благополучие! И мы уже готовы посочувствовать этой недалекой женщине, с таким трудом, возможно, выбравшейся из бедности и желающей «пристроить дочку за хорошего человека»… Но тут Настасья Тимофеевна, смертельно оскорбившись на слова одного из гостей о невеликом приданом, начинает хищно перерывать сундуки и едва ли не метать тряпье в физиономии обидчикам, попутно рассказывая о том, каких трудов и каких денег стоило собрать это приданое! И перед нами уже не замученная мать семейства, а жадная, расчетливая особа, не вызывающая ни малейших симпатий. Это вообще характерно для многих персонажей Раневской – пробуждать самые противоречивые эмоции: от отвращения до сочувствия, от искреннего смеха до яростного гнева.

«В актерской жизни нужно везение. Больше, чем в любой другой, актер зависим, выбирать роли ему не дано» (Ф. Раневская)

Всего на несколько минут появилась Фаина Георгиевна в фильме «Небесный тихоход», сыграв роль военного врача, но и там превратила проходной эпизод в собственный бенефис. «Тихохода» после его выхода на экраны раскритиковали и партийцы, и кинематографические начальники: мол, негоже превращать в водевиль сюжет на военную тему! Зрители же приняли ленту с восторгом – и дело не в легковесности их восприятия, а в том, что измученные люди попросту нуждались в светлых эмоциях, не забывая при этом о подвиге тех, кто воевал. И образ Раневской полностью соответствует фильму: ее ученая дама-профессор умна, компетентна, но в то же время по-матерински заботлива и немного смешна: «Пить? Пить, голубчик, можно. Молоко, ситро, фруктовые воды…»

«Если у тебя есть человек, которому можно рассказать сны, ты не имеешь права считать себя одиноким…»

(Ф. Г. Раневская)

«Парад бабушек» в творческой биографии Фаины Георгиевны продолжился ролью в детском фильме 1945 года «Слон и веревочка» – о девочке Лиде, которая никак не могла научиться прыгать через скакалку. Лидочка видит во сне слона, который дает ей совет: для того чтобы постичь эту науку, необходимо делать добрые дела. Но, возможно, девочка не справилась бы с задачей, если бы не бабушкина помощь.

Раневская, которой тогда еще не исполнилось и пятидесяти, перевоплотилась в классическую бабулю – с шалью на плечах, в очках, съезжающих на кончик носа, с пышной седой прической-короной. Говорят, что детей и животных переиграть невозможно. Но Фаина Георгиевна, по воспоминаниям всех причастных к фильму, выглядела столь же органичной, как и ее экранная внучка: и когда ее бабушка по-детски радовалась успехам Лидочки, и когда, решив спеть ей колыбельную, благополучно засыпала сама, и когда, попробовав прыгать через скакалку, залихватски заключала: «Совсем неплохо для моего возраста, черт возьми!» О своей шестилетней партнерше по съемкам, Наташе Защипиной, Раневская потом писала: «…неожиданно мы подружились. Может, оттого, что я вообще не умею сюсюкать и говорила с Наташей как со взрослой…»

«Талант всегда тянется к таланту. И только посредственность остается равнодушной, а иногда даже враждебной к таланту» (Ф. Раневская)