Никаких экспертиз и тщательных осмотров она явно не требовала.
Толстенные стальные прутья почти до самого потолка - без малейших
деформаций. Здоровенный замок - заперт, целехонек. А с деньгами у них не
ахти, мельком отметил Малдер, оглядывая пятна облупившейся краски, ржавчину, протекающие потолки…
Но у черт возьми, протекающий потолок - это одно, слегка проржавевшие
прутья клетки-это другое, а слон, который ухитрился плоской воблой
просочиться между этими прутьями - это совершенно третье.
- Вот здесь Ганеши держали, когда она не была в своем вольере, -
сказала мисс Эмброуз, - Можете смотреть. Можете даже потрогать.
Для очистки совести они посмотрели и потрогали.
- Здесь она была вчера вечером?
- Да.
- А сколько ключей у вас от этого замка?
- Как и от всех остальных - по два. Одни у меня, другой у Эда,- она
перехватила взгляд Малдера, разглядывавшего потеки на потолке, и добавила: -
Заборы у нас высокие, а слоны неважно прыгают… если вы думаете об этом.
- Нет,- ответил Малдер,- я думаю не об этом.
Мисс Эмброуз поджала губы.
- Но мне непонятно, почему для такого большого животного у вас
отводилась такая маленькая клетка.
Мисс Эмброуз вздохнула.
- Зоопарк строился в сороковых годах , - с горячностью заговорила она, и впервые в ее интонациях зазвучало что-то живое.- В ту пору к животным
относились вопиюще несправедливо. Все клетки и все вольеры были слишком тесными. В подобных условиях животные, несомненно, страдают. Антисанитария, скученность, психологическое давление от постоянного противоестественного
скопления… Я с самого своего прихода на этот пост постоянно пытаюсь
создать для животных более благоприятную среду обитания, но для этого нужно
время… И деньги. Деньги.
Теперь Малдер обратил внимание и на тяжелую короткую цепь, лежавшую на
полу клетки.
- А что это вон там,- спросил он,- на земле?
Лицо мисс Эмброуз содрогнулось от негодования.
- Это цепи, - сказала она.
- Я вижу, что цепи,- снова с невыносимой для Скалли мягкостью
проговорил Малдер. - Для чего они? Там кольцо…
- Они предназначены для того, чтобы ограничивать свободу передвижения
животных,- сухо объяснила мисс Эмброуз. - Я не разрешаю их использовать, но
и снять их совсем - руки не доходят. Тем более, что кое-кто опасается…
настаивает на том, чтоб они были сохранены… на всякий случай. Хотя какой
тут может быть случай? - она снова мгновенно разгорячилась.- Будь добр с
животными, будь ласков и предан им, постарайся их понять - и тебе ничто не
грозит, они ответят тебе тем же.
- Кто же этот кое-кто? - не выдержала Скалли.
Мисс Эмброуз поджала губы.
- Разумеется, Эд Митчем,- сказала она.- Он давно работает здесь, а
такова была старая, реакционная политика в отношениях с животными.
Забавно переливаются один в другой смыслы слов, подумала Скалли.
Бомбить Ирак - политика, и сажать животное на цепь тоже политика.
Реакционная… Прогрессивная…
- Простите, мисс Эмброуз, но я вынужден задать этот вопрос,- сказал
безупречно дрессированный Малдер, - но он значит только то, что он значит. Я
никоим образом не вкладываю в слово “отношения” какой-либо интимный смысл.
Каковы ваши отношения с мистером Митчемом?
Мисс Эмброуз презрительно скривилась.
- Я его босс, - проговорила она,- я женщина, я придерживаюсь
прогрессивных взглядов… и все это ему не очень-то нравится.
Скалли ухватилась за эту мысль.
- В таком случае, может быть он достаточно мстителен, чтобы выпустить
Ганеши из желания навредить вам?
- Он жестокий и неприятный человек, - с превосходством сказала мисс
Эмброуз, - но не дурак. А поступить так было бы в высшей степени глупо с его
стороны. Зоопарк и без того вот-вот потеряет финансирование. Эти
неприятности могут, скажу вам честно, грозить нам закрытием, - и сам же
Митчем останется без работы. Как, впрочем, и я… - добавила она задумчиво.
- Вы не пробовали всерьез и с полной откровенностью поговорить с ним об
этом инциденте? - спросила Скалли, отметив про себя эту ее внезапную
задумчивость.
- Нет. Думаю, Эду и без того забот хватает. В ближайшее время ему
предстоит разбираться с ВАО, они грозят подать на него в суд.
- Что такое ВАО?
- Общество защиты прав диких животных.
Как в воду глядел, подумал Малдер о себе. Комары… нет? До комаров еще
дело не дошло? :
Лицо мисс Эмброуз стало окончательно неприязненным.
- Это леворадикальная группа, и согласно их доктрине любое животное в
клетке или вообще где-то близ людей - в конюшне, в хлеву, в конуре… есть
преступление, нарушение наших основных свобод, зародыш тоталитаризма, посягательство на основные неотъемлемые права живых существ. Они считают, что всех животных необходимо отпустить на волю - в леса, в поля… только
таким образом мы излечим и свои души.
- Вы неплохо разбираетесь в их учении, я смотрю,- сказал Малдер.
Мисс Эмброуз ошпарила его коротким взглядом.
- Они мне все уши прожужжали этой идиотской трескотней. Было время, я с
ними общалась ближе…
Малдер про себя отметил эту обмолвку.
- Вы, стало быть, с ними не согласны? - спросил он.- Мне показалось, вы
очень любите животных.
Мисс Эмброуз помолчала. Ее дыхание участилось, щеки порозовели. Она
явно была взволнована.