Читаем Файл №217. Конец игры полностью

Файл №217. Конец игры

Он мотивированновзял лейтенанта Уилмера за руку пониже локтя – и вдруг защелкнул на его запястье браслет наручника. Второй браслет уже охватывал запястье самого Молдера...

– Вы что, сумасшедший? – взвизгнул лейтенант.

– Многие думаю так. Ладно, не будем размазывать манную кашу по столу. Я знаю, кто вы, а вы знаете, кто я. Кроме того, я очень устал. Разойдемся: я вас отпускаю, и вы возвращаетесь на свой корабль. Взамен сообщив мне, где находится моя сестра.

– Не понимаю, о чем вы!..

– В основание шеи, да? Считаю до пяти. «Под лестницей, дверь»... тоже мне, моряк. Если вы не скажете мне, как ее найти...

– Пожалуйста, прошу вас!.. – голос вдруг изменился. – Вы делаете действительно очень серьезную ошибку. Мистер «Х» предупреждал вас...

И, взмахнув Молдером, как большим мокрым полотенцем, он обрушил его на пол, выстланный толстым слоем пористой резины.

От острой боли в вывернутой руке потемнело в глазах. Удар добавил черноты. А может, просто фонарик отлетел...

Фонарик отлетел, но не погас, и света его хватило на то, чтобы увидеть, как моментально меняется лицо человека, прикованного к Молдеру. Или наоборот: к которому он опрометчиво приковал себя.

Надбровные дуги... челюсти... скулы...

– Ты мразь, – сказал этот новый человек, нависая над Молдером. – Ты был у меня в руках черт знает сколько раз. Я мог тебя придавить в любой момент. Порвать, как котенка.

– Где она? – просипел Молдер.

– Ты, наверное, трахал ее в детстве, маленький развратник, и теперь не можешь забыть? Так, да? В вас так много смешного...

– Где – она? Только скажите...

– И ты готов узнать – и умереть счастливым?

– Да...

– Она жива. И прекрасно выглядит. А теперь иди – умирай.

Молдер отбитым, отсушенным телом едва чувствовал, как его волокут, ударяя о высокие комингсы...

И тогда он поднял пистолет и несколько раз выстрелил в спину инопланетянина.

Тот недовольно обернулся. А из маленьких пробоин вырвалось несколько зеленоватых пузырей...

...и Молдер почувствовал сводящую с ума резь в глазах! Уже знакомую резь, но тогда его тут же засунули в больницу... а здесь центр Арктики...

Тошнота подступила к горлу. Сердце плотным комком уперлось куда-то под кадык и раздувалось, раздувалось, как футбольный мяч. Мутилось сознание.

Потом он все-таки понял, что его поднимают куда-то высоко вверх – и выбрасывают из люка! Он повис на одной руке. Люк захлопнулся. Запястье гремело такой болью, что резь в глазах казалась ничем. Но потом что-то звонко цокнуло, и он полетел вниз с высоты третьего этажа...

Крышка люка, которая ставится на место гидроусилителем, обрубила стальную закаленную цепочку наручников легко – словно та была из мягкого олова.

Лежа на спине, Молдер сквозь зеленоватую пелену смотрел, как рубка внезапно вспыхнула огнями и как перья рулей глубины беззвучно развернулись вертикально. Потом лед затрещал, и рубка стала быстро проваливаться, проваливаться...

Тело Молдера как-то нашло в себе силы, чтобы перекатиться чуть дальше от лодки – иначе его рассекло бы острым пером руля, как дождевого червяка лопатой. Но тело откатилось... и теперь можно было долго лежать, слушая хруст льда и плеск ненадолго освободившейся воды.

Она жива. Она жива и хорошо выглядит. А он скоро умрет. Потому что нет сил встать и куда-то идти. Мороза он уже не чувствовал. Потом с неба в снежном вихре спустились ангелы и взяли его к себе. При этом ангелы почему-то ругались, как последние летчики...

<p>База ВМС Эйзенхауэр-филд, Аляска</p><p>Госпиталь, отделение скорой помощи</p>

– Не приходил в себя?

– Нет.

– На счет три: раз, два...

– Опа!

– Тяжелый...

– Ректальная температура девяносто два градуса, пульс нитевидный, семьдесят шесть, давление пятьдесят на сорок пять....

– Взять общий крови, биохимию, гематокрит...

– Пульс пропадает! Нет пульса!

– Стимулятор! Сто пятьдесят... руки убрали! Разряд!

– Нет пульса!

– Двести... Разряд!