Фаэты

— Гор Зем, дорогой, — мягко вмешалась Мада, кладя руку на его огромную волосатую кисть. — Подумай, что ты говоришь. У нас здесь нет ни диктаторов, ни правителей, ни их детей. Есть лишь фаэты, объединенные общим горем и судьбой. Не ты ли мечтал о мастерских на Земе? У тебя будут здесь мастерские, в которых будем работать мы, твои товарищи, а потом… — Она посмотрела ему в глаза и добавила: — Я выращу тебе помощников.

Гор Зем насупился, недобро смотря из-под вздыбленных бровей. Материнский тон Мады немного успокоил его. Но ненадолго. Скоро он снова впал в бешенство и, уже не слушая никого, стал ломать рычаги управления кораблем, согнул их, силясь вырвать из гнезд.

Чтобы спасти фаэтов, а также и самого безумца и сохранить в целости оборудование корабля, Мада распорядилась запереть Гора Зема в переходном шлюзе, которым пользовались для выхода из корабля в космос.

Шумная борьба с силачом Гором Земом отвлекла фаэтов от общего несчастья. Близкое заслонило далекое. И только после того, как люк задраили за Гором Земом, Аве Мар и Тони Фаэ, обессиленные и опустошенные, упали в кресло у пульта. Тяжело дыша, они уныло смотрели перед собой.

Мада хлопотала около аптечки. Она решила сделать Гору Зему укол и вызвать шок, который привел бы его в чувство.

Однако все попытки войти в шлюз к больному лишь вызывали у того новые приступы буйства. Даже пищу ему не удавалось передать.

Так горестно начались первые дни вечного изгнания фаэтов. Внизу, в общей каюте, умирал виднейший ученый Фаэны, вверху, в шлюзе, бесновался последний оставшийся инженер.

Тони Фаэ совсем пал духом.

Во время очередного сеанса электромагнитной связи с Деймо он снова услышал голос Алы Вег. Он был далеким и печальным. Ала Вег говорила о бесцельности существования, о тяжелой болезни мужа, о том, что ничто не изменилось и начальник базы по-прежнему ненавидит чету круглоголовых. Она сказала, что презирает жизнь. Ей страшно подумать, какое расстояние разделяет их с Тони Фаэ. Стоит ли жить? И она предложила Тони Фаэ одновременно с нею покончить с собой во время следующего сеанса связи.

И Тони Фаэ не выдержал, согласился. Он похитил из аптечки Мады баллончик с дурманящим газом, большая доза которого была смертельна. Подышав немного, он впал в блаженное состояние, не мог стоять на ногах, качался, пел глупую песенку про ящерицу, которая сама съедает собственный хвост, потом свалился и уснул. Мада догадалась, в чем дело, нашла у него спрятанный баллончик и отняла его. Когда он проспался, ему пришлось убедиться, что Мада умеет разговаривать отнюдь не ласково.

Тони Фаэ впал в апатию. Все вокруг казалось ему тоскливым и унылым. Даже сама природа изменилась. Красочных закатов на Земе не стало. Ночь сменялась тусклым днем. Не переставая моросил дождь, и клочковатая серая пелена цеплялась за верхушки деревьев на уровне иллюминатора кабины управления. Золотых яблок в лесу не осталось.

Сумерки спустились на Зему, напоминая фаэтам их родную сумеречную планету.

Уныние и тоска, казалось, могли бы убить во всех фаэтах желание жить, как это случилось с Тони Фаэ.

Однако Мада, в которой природа пробудила ответственность за всех, и больных, и здоровых, не могла предаваться отчаянию. Надо было выхаживать Ума Сата, всех накормить, приглядеть за Тони Фаэ, ласковым взглядом ободрить Аве.

Аве Мар держался достойно. У него были обязанности, которые некому, кроме него, было выполнять: надо было охотиться в лесу. Гор Зем не мог теперь помогать ему. Аве уходил из корабля, оставляя Маду в вечной тревоге, но всегда возвращался засветло и с добычей. Волею обстоятельств ему, страстному стороннику сохранения цивилизаций погибшей Фаэны, приходилось вести самый первобытный образ жизни. Огнестрельным оружием он перестал пользоваться, сохраняя боеприпасы для более ответственных случаев. Он смастерил себе лук и тренировался, выпуская стрелы. Используя свою природную силу, он так натягивал тетиву лука, что стрела с самодельным металлическим наконечником насквозь пробивала толстую ветку дерева.

Однажды Аве Мар принес пронзенную стрелой большую жирную птицу. Оберегая покой Ума Сата, звездонавты собрались в кабине управления, тихо переговариваясь. Мада принялась неумело ощипывать охотничий трофей, радуясь, что из него можно приготовить хороший бульон больному.

Тони Фаэ налаживал аппаратуру электромагнитной связи, рассчитывая на сеанс, о котором договорился с Алой Вег. Мада предупредила его, что если и дальше он будет себя глупо вести, она запретит поддерживать связь с Деймо. Тони смущенно опустил голову.

Аве Мар, расслабив мышцы, отдыхал от нелегкого дня, проведенного под дождем в лесу.

Мада оглянулась на иллюминатор и вскрикнула. Снаружи смотрела оскаленная морда фаэтообразного. Плечи и грудь его были покрыты вьющейся шерстью, из-под которой просвечивала кожа. Безумные глаза не выражали никакой мысли.