Фабиан Риск

At last my love has come along
My lonely days are over and life is like a song
At last the skies above are blue
My heart was wrapped up in clovers the night I looked at you
I found a dream that I could speak to
A dream that I could call my own
I found a thrill to press my cheek to
А thrill that I’ve never known.
You smiled and then the spell was cast
And here we are in Heaven
For you are mine at last[73]

Эпилог

22 декабря 2009 г. – 14 апреля 2010 г.

Дуня Хоугор летела в Копенгаген со смешанными чувствами. К ее удивлению, нашлось объяснение тому, почему спортивный автомобиль на дне порта Хельсингера был зарегистрирован на убитого министра юстиции Швеции. Может быть, немного странно и запутанно, но вполне достоверно. Это, в свою очередь, означало, что у нее по-прежнему нет конкретного аргумента, почему она должна возобновить расследование. И мало того, она уличила Карстена в неверности.

Но, несмотря на все это, когда колеса коснулись посадочной полосы, Дуня почувствовала себя сильнее, чем когда-либо. Она почти ликовала. Она точно не знала, как все будет. С этой минуты она будет следовать своему собственному компасу. С этой минуты никто и никогда не сможет ею манипулировать. Ни какой-то там Хеск и ни какой-то там Карстен.

Не говоря уже о слизняке Слейзнере, который наверняка ждет, что она заползет обратно в свою скорлупу и подаст заявление о переводе в другой отдел. Но она меньше всего собиралась это делать. Наоборот, она останется в ожидании подходящего случая и будет для него как бельмо в глазу. И когда представится возможность, нанесет такой удар, что у него не будет никакого шанса даже понять, что на самом деле произошло.

Когда Карстен вернулся домой с огромным букетом, который едва пролез в подъезд, его ключ больше не подходил к замку. Что усилило его беспокойство, которое он испытывал целый день. Он попытался позвонить Дуне, но автоответчик сообщил ему, что абонент недоступен. Он сел на лестницу и стал ждать. Примерно через час все стало ясно: его мама позвонила из Силькеборга и спросила, почему грузовик со всеми его пожитками подъехал к их гаражу.

У статуи на площади Стюреплан Малин Ренберг потребовалось целых двадцать три минуты, чтобы подняться с заднего сиденья автомобиля, где после аварии шипел и дымился капот. Еще шесть минут ушло у нее на то, чтобы найти мобильный Фабиана и позвонить в службу спасения. Женщина на другом конце провода сначала сомневалась, достаточно ли критическая ситуация, но дала себя уговорить и вызвала им скорую.

Хотя рана Фабиана была не очень глубокой, он потерял свыше двух литров крови, и поэтому ему нужно было сделать переливание. Анализ показал, что у него первая группа крови, а значит, к сожалению, не подходит ни одна другая. Обычно больницы хранят большие запасы именно первой группы, поскольку ее можно использовать как замену всем другим. Но в эту ночь, несмотря на все предупреждения о гололеде, случилось крайне много ДТП, вследствие чего запасы в Южной больнице кончились. Поэтому Фабиана погрузили в искусственный сон, пока он ждал, когда найдут и привезут нужную ему кровь.

Тем временем Малин сделали экстренное кесарево, и бледного маленького мальчика весом 2773 грамма вынули и положили матери на грудь. Андерс, который успел приехать, имел честь перерезать пуповину, и скоро лицо мальчика порозовело.

После всех бесконечных обсуждений имени они, в конце концов, сошлись на том, что если будет мальчик, они назовут его Нильсом. Но когда Малин почувствовала теплое маленькое тело у себя на груди, она спросила Андерса, не согласится ли он на Луве[74]. Он согласился.

Девочка, которую вынули через несколько минут, весила 1860 граммов, но ее лицо так и не порозовело. Но ей дали полежать на материнской груди рядом с братом, пока родители давали ей все имена, которые выбрали. Тиндра Сив Элисабет Ренберг.

В понедельник 28 декабря Фабиан настолько пришел в себя, что смог выписаться из больницы. Было уже начало третьего, и Херман Эдельман попросил его прийти на работу.

На самом деле больше всего он хотел встретиться со своей семьей. Но с другой стороны, с нетерпением ждал расспросов, чтобы дать полный отчет о событиях в ночь накануне сочельника, а потом вместе с остальной командой выработать план дальнейших действий в отношении убийств двух полицейских и ареста Гидона Хасса.