Фабиан Риск

По дороге на кухню Фабиан остановился у закрытой двери в комнату Теодора и хотел было постучать, но сдержался. Он не мог сделать больше того, что уже сделал. Он может сколько угодно извиняться и сожалеть. Но это ничего не изменит. Следующий шаг придется делать Теодору, но за весь вечер тот переступил порог своей комнаты, только когда вышел поесть. И если Фабиан его хорошо знает, есть риск, что так будет продолжаться долго.

Эту черту сын унаследовал от своей матери. Никто другой не способен так эффективно использовать тишину в качестве оружия, чтобы причинить боль, как Соня. Мучительная тишина, которая здорово отравляла его существование все эти годы и часто заставляла взять на себя вину после ссоры и просить прощения, даже если он считал, что это она вела себя неправильно.

Один раз он отплатил ей той же монетой, отказался признать себя виноватым и использовал ее методы. Во время двухнедельной поездки на автомобиле по Франции и Италии они не сказали друг другу ни слова, кроме самого необходимого. Через несколько дней их настроением заразились дети, которые стали беспокойными и начали ссориться. По молчаливому соглашению они разделились, и каждый взял по ребенку, как только представился случай. До сих пор это было самое плохое, что ему пришлось пережить, хотя он не мог вспомнить, из-за чего вышла ссора.

Вздохнув, Фабиан попытался выкинуть воспоминание из головы и взял мобильный, чтобы проверить, нет ли у него пропущенных СМС или звонков. Потом пошел на кухню, где включил стерео. Зазвучал альбом «Broken Social Scene»[61], и он стал накрывать на стол к ужину. Вот уже полгода он не мог поставить никакой другой диск, поскольку на стерео сломался механизм открытия дисковода. К счастью, альбом был таким многогранным, что он еще не успел от него устать.

В разгар композиции Hotel завибрировал мобильный. Наконец-то, подумал он и нажал на сообщение. Степень разочарования поразила даже его самого, когда он понял, что это совсем не от Сони.

«Только что вышла из ванны. Через час буду готова. Как ты? Увидимся в гостинице “Людмар”… Н».

Точно, он же обещал Ниве пригласить ее сегодня вечером в бар. Он совершенно об этом забыл. Или вытеснил это из памяти. Он написал ответ, где объяснил, что, к сожалению, вынужден все отменить, поскольку сидит дома с детьми.

«Как жаль. А я хотела сделать тебе маленький подарок. Я знаю, что он тебе понравится».

Через два с половиной часа Теодор по-прежнему сидел, запершись, в своей комнате, Матильда спала в своей постели, а Соня все так же не подавала никаких признаков жизни.

А Фабиан сидел в такси и ехал в «Людмар».

63

Сначала Дуня Хоугор решила, что это не она. Что-то кто-то другой стоит, вперив в нее взгляд. Этот кто-то проник в ее квартиру, порылся в ее гардеробе и надел на себя ее одежду. Ее черные джинсы и светло-бежевую блузку, которая вообще-то была чересчур нарядной, но которую она все равно решила надеть на встречу со своими коллегами по другую сторону пролива.

Теперь блузка была порвана и заляпана кровью.

То же самое с джинсами и волосами, которые сбились в толстые липкие космы.

Но больше всего ее поразило лицо.

Хотя спустя несколько секунд она смогла убедить себя, что здесь нет никакой другой женщины, лицо вызывало у нее сомнение. Одно дело кровь и какие-то другие засохшие выделения. Хуже было со ссадиной на лбу, не говоря уже о синяках и припухлостях.

Что бы Бенни Виллумсен с ней ни делал, во всяком случае, он не проявлял осторожности.

Двери лифта открылись. Дуня оторвала взгляд от зеркала и, хромая, вышла в ночь. Ледяной ветер продул ее насквозь. Мимо проезжал поток такси, но она даже не попыталась кого-то остановить. Она так выглядела, что сама бы себя не посадила в машину.

Пройдя тридцать метров по обледеневшему и очень узкому тротуару, явно не предназначенному для ходьбы, она услышала оглушительный грохот. Подняв глаза к беззвездной тьме и увидев огни идущих на посадку самолетов, поняла, что находится совсем рядом с аэропортом Каструп.

Он что, собирается улететь из страны? Поэтому он поставил машину именно здесь, думала она, садясь в поезд метро, работающий без машиниста, и игнорируя испуганные взгляды других пассажиров. Но он в розыске и, если только не изменил внешность и не достал фальшивый паспорт, никогда не пройдет контроль безопасности.

На станции «Норрепорт» Дуня оставила попытки понять происходящее и вышла из вагона. Мысль, что она скоро будет дома, придавала ей достаточно энергии, чтобы побороть боль в ноге и быстро пройти весь путь по улице Фредериксборггаде и дальше по мосту Королевы Луизы. Подойдя к подъезду, она нажала на кнопку рядом с маленькой светящейся табличкой с ее именем и именем Карстена. Но ничего не услышала: ни щелчков домофона, ни жужжания замка.