Ёж по имени Грампи

Он вспомнил, как запутался в бельевых веревках, и ему стало еще хуже.

– Хорошо, что я порвал эти дурацкие тряпки, – проворчал Грампи. – Будут знать, как прогонять ежей.

– Тук-тук, – согласился дятел.

Грампи нахмурил густые брови и продолжил идти вперед. Вскоре он снова что-то увидел.

– Хм, может быть, это гриб? – спросил он.

– Ха-ха, – ответила белка и была совершенно права.

В траве лежал прошлогодний желудь. Грампи злобно фыркнул и пнул его куда подальше.

– У них и огороды, и веревки, и дом с крылечком, и все эти зайчата бегают! – бормотал Грампи.

Сам он этого не знал, и белка не могла подсказать, и от дятла было мало толку, но ежа по имени Грампи стало одолевать страшное чувство зависти. Во всем лесу только барсук и сова могли бы сказать Грампи, что с ним происходит. Но барсука он ткнул иголками в мордочку, а сова сейчас крепко спала на опушке леса. Поэтому Грампи продолжал топать вперед, хмуриться, ворчать себе под нос и завидовать зайцам.

– А когда к ним пришел бедный еж с больными ушами и смехом дурацкой белки в голове, – не успокаивался Грампи, – зайцы его просто вышвырнули!

Теперь Грампи снова начал злиться. Он вспомнил, как сначала его атаковали муравьиные солдаты, а потом орех ударил прямо по носу, и снова почувствовал досадную боль.

– Тук-тук, тук-тук.

– Ха-ха-ха, хи-хи.

– У зайцев наверняка были грибы, – решил для себя недовольный еж. – Но они просто пожадничали.

Он шел дальше и увидел впереди что-то блестящее. Грампи пригляделся. Перед ним в ложбинке протекала река, и солнце играло на ней своими лучами. Если бы не постоянные стук и смех в голове, то Грампи даже услышал бы, как шумит вода. Но "тук-тук" и "ха-ха" все заглушали. Грампи слышал только свой ворчливый голос.

– Ладно, – засопел он. – Пусть я не нашел грибов здесь, но с той стороны реки совершенно точно должны быть опята. Или поганки. Или мухоморы. Или лисички.

– Тук-тук.

Когда Грампи вспомнил грибы под названием лисички, то на ум сразу пришла лиса. Все в округе знали, что лисам доверять нельзя. Это опасные хищники. Но, конечно, волки опаснее лис.

– Я так сильно хочу заткнуть уши парой поганок, что даже лиса меня не остановит! – решил Грампи и уверенно направился к реке.

Река была очень широкая и быстрая, но Грампи на этот раз повезло. На его пути через реку семья бобров построила плотину.

– Вот отлично! – оживился еж. – Я прямо по плотине здесь и пройду.

– Тук-тук, тук-тук, – поддержал его дятел.

Белка в голове как будто засомневалась и снова хихикнула.

– Хахаха, – услышал Грампи ее голос.

– Смейся-смейся, глупая белка, – фыркнул еж. – Я все равно перейду через реку.

Грампи, наконец, добрался до плотины и, вдохнув полной грудью, сделал первый шаг. Плотина казалась крепкой, и уверенность Грампи росла с каждым шагом. Он даже начал напевать себе под нос, но вдруг услышал голос.

– Кто здесь?

Грампи на мгновение остановился и посмотрел по сторонам. Где-то сверху взмахнула крыльями сорока. Ветерок донес запах водорослей. Солнце бросило жаркий луч сквозь кроны деревьев. Сбоку от Грампи, внизу, у самой воды, стоял на краешке бревна старый бобер. Он недовольно хлопал хвостом.

– Это ты, Грампи? – спросил бобер грозным голосом.

Бобер имел такие же густые брови, как у Грампи, но под носом бобра росли длинные усы и не менее длинные желтые зубы.

Грампи не стал обращать внимания на бобра и шел дальше по его плотине. Плотина это вам не муравейник, по ней хоть десяток ежей может пройти, и ничего с ней не станется. Однако, птицы предупредили бобров, что злобный еж все ломает, и бобер не хотел, что его дом разрушили.

– Уходи прочь, Грампи. Нам ни к чему здесь сумасшедшие ежики, – хлопнул бобер по бревну хвостом.

Грампи только фыркнул носом и сильнее насупил брови. Дятел в его голове стал отчаянно колотить, белка захихикала, как дурная, и чувство недовольства снова охватило Грампи.

– Значит, ты гонишь меня так же, как эти глупые зайцы? – фыркнул еж. – Значит, у тебя тоже есть грибы, но ты просто жадный, толстый, наглый бобер!

– Попридержи язык! – воскликнул бобер.

– Попридержи язык, – передразнил его Грампи и продолжил идти вперед.

Река оказалась шире, чем он думал сначала, и Грампи преодолел всего половину пути. На голоса вышла бобриха.

– Что случилось, дорогой? – спросила она мужа. – Я слышала, кто-то топает у нас над головой. Дети начинают плакать.

– Этот Грампи явился и шагает по нашей крыше, как по лесной тропе, – ответил в негодовании бобер.

– Грампи? Тот всегда всем недовольный еж с отвратительным характером? – удивилась бобриха. – И что он тут забыл?

– А я почем знаю? – зыркнул на нее бобер. – Идет куда-то и только фыркает постоянно да сопит. Обозвал меня жадным и толстым.

Бобриха посмотрела наверх, туда, где действительно шел по их плотине еж и, нахмурив брови, сопел носом. Затем бобриха оглядела своего мужа-бобра.

– Ты знаешь, дорогой… – сказала она вдруг. – А ты и вправду располнел.

– Что?! – крикнул на нее бобер. – Так ты заодно с этим разбойником?!