Ездовой гном. Сила

Сквозь полупрозрачную карту, повисшую перед внутренним взглядом, я видел, как с площади расходятся местные гномы. Их легко определить по взрослому облику, длинным бородам и одежде, хоть и простой, но отличающейся от нубских рубах и свитеров, в которых щеголяло большинство игроков. А сами игроки, сгрудились вокруг стола, на который свалили многострадального печеного поросенка, и теперь не жеманясь рвали его руками, оживленно переговариваясь.

Кассиди что тоже явно рассматривала карту, задумчиво сказала:

- Ну ходы подсвечивающийся белым цветом, видимо безопасные, а яркость свечения наверное показывает, насколько они широки...

Я покачал головой:

- Скорее показывают насколько часто их используют. Вот, посмотри в самом низу - есть тоннели окрашенные в бледно-красный, а есть и багровые, что говорит об их опасности. Но если приблизить, видно что среди бледных встречаются широкие, а темно-красные напротив, чаще узкие, а то и тупиковые.

Кассиди помолчала, а потом согласилась:

- Да, ты прав. А вот синие что значат? Я сначала предположила, что они завалены, но потом увидела, что есть и бледно-синие, хм... чуть-чуть заваленные?

Я покрутил модель карты в интерфейсе и покачал головой:

- Нет, тогда бы они тоже обозначались как проходимые. Но в целом ты права... Бледные можно назвать условно проходимыми. Я узнал одну штольню которая ведет вверх. Если перебросить уровень карты выше, то виден ее выход рядом с замком барона. Он, как я знаю, заканчивается на отвесной стене. Спуститься можно, но трудно даже для гнома. Я там случайно в воронье гнездо наступил, и нейтральные поначалу птички чуть меня насмерть не заклевали. И еще, там смертельно воняет.

- В смысле очень сильно? - спросила девушка, скривившись.

- Нет. В прямом смысле смертельно. Ловишь дебафф, жизнь начинает убывать. Но меня не ходы больше интересуют, даже не пещеры, которые не белым, а зеленоватым светятся не пойми почему, а вот эта фиолетовая точка неподалеку от нас. Видишь? Приблизь.

Девушка прищурилась и удивленно воскликнула:

- Громодар?

Я удовлетворенно кивнул:

- Помнишь, как на рынке маги тоже подсвечивались фиолетовым? Думаю это цвет потенциальных учителей, которых мы знаем лично.

- И чему по-твоему нас могли обучить эльфы на рынке? - скептически спросила гномка.

Я пожал плечами и ответил:

- Не знаю. Может и не учителя, и даже не квестодатели, а лица облеченные властью. Но, исходя из игровой логики, подсветка должна означать какую-то пользу для игрока. Громодар же, как мы знаем, заточных, полировальных и рунных дел мастер.

- А почему не квестодателя? - полюбопытствовала девушка. Она  смешно свела глаза к носу и сморщилась, словно пытаясь  рассмотреть его кончик. А я пояснил:

- Потому что больше таких точек не вижу, а у меня по крайней мере должна была светиться еще гномка фельдфебельша, которая отправила меня за улитками. А у тебя гном-продавец, которому ты все еще должна мытье пола по квесту. Виден он у тебя?

Кассиди покачала головой и решительно заявила:

- Нет. И пол я к нему драить не пойду!

Я примирительно поднял ладони:

- И не надо, великая жрица богини Лаверны! У тебя сейчас есть задание гораздо важнее. Так что пойдем искать проводницу - которая в курсе, где стоит ее тайный алтарь. Думаю это та самая гнома, что уважительно отзывалась о твоем прописанном системой имени. Помнишь, сказала, что оно дескать славное?

- Согласна. Но тебе не кажется, что надо сначала кое что объяснить ребяткам?

Я посмотрел в сторону кучкующихся игроков, что действительно то и дело бросали в нашу сторону ожидающие взгляды и вздохнул, чувствуя абсолютное нежелание что-то рассказывать, доказывать... Но тут вспомнил злое лицо Макса-эльфа, и как демонический меч извивался у меня в руке, впившись десятками щупалец. После чего стиснул зубы, отбрасывая все свои нежелания. Сейчас мои ощущения и чувствования ничего не значат, в сравнении с угрозой идущей из-за гор.

Пока я шел к ним, вдруг вспомнился мой папаша. Но на этот раз, он не закатывался отвратительным хохотом, который звучал у меня в ушах все детство, а стоял у моря на краю обрыва и указывал вниз. Память услужливо подбросила его слова:

«Смотри, пацан. Глубже там, где вода темнее... Да просто смотри! Чего ты щуришься? Ну босиком по колючкам идешь, ну ветер в лицо, хрень какая. Вниз смотри, не ссы».

Но я дрожал, страшась заглянуть за край. Папаша посмотрел презрительно, а потом в воздухе мелькнула его синеющая зоновскими наколками спина и далеко внизу раздался плеск воды. Ужас и какое-то облегчение пронзило тогда сердце. Я минут десять ждал, но потом подполз к краю. Трясся от страха высоты, но должен был удостовериться... А в воде спокойно поблескивала бритая голова папаши. Он терпеливо смотрел все это время вверх и сразу радостно воскликнул заглушив шум волн:

«Ахаха, все-таки вылез! Вылез, хотя и дрожишь как овечий хвост. Молодец, говнюк!»

 Никогда не вспоминал этого момента из прошлого. Да, тогда не понимал,  и злился, что этот гад снова меня  ругает какими-то непонятными словами. Но сейчас губы сами шептали «ну по колючкам идешь, ну ветер в лицо...»