Extensio

Сначала Джим просто полз, чувствуя, что силы его иссякают. Он даже не чувствовал боли, вместо нее на него наваливались слабость и духота. В заполненном сумраком коридоре, в котором он оказался, не было ступеней. Наверное, примерно так должна была бы выглядеть глотка неведомого чудовища. С ребристыми фосфоресцирующими стенами и отвратительным запахом. Идти по скользким ухабам было невозможно, да Джим и не мог идти, у него не было сил подняться на ноги. Все оставшиеся у него силы он тратил на то, чтобы его сознание, кажущееся ему самому похожим на точку света в кромешной тьме, его не покинуло. И он стал скатываться по липким ребрам отвратительного тоннеля и, наверное, где-то коснулся через лохмотья обещанного мастером целебника.

Облегчение было мгновенным, но вместе с ним пришла и боль. Джим согнулся, заскрипел зубами, застонал, завыл, закричал, потому что боль вдруг стала невыносимой, на мгновение потерял сознание, затем очнулся и забился в ознобе, а когда все-таки пришел в себя по-настоящему, понял, что лежит в чем-то липком, и что-то твердое упирается ему в бок.

Он открыл глаза, тряхнул головой и медленно поднялся. Под ним была рвота, смешанная с вонючей слизью, кровь и валялись пули, выпущенные в него мастером.

- Неплохо, - пробормотал Джим и начал сдирать с себя изодранный кевлар, ему казалось, что он не может дышать именно из-за него. Он сбросил переднюю часть броника, выдернул из-под рюкзака заднюю и начал стаскивать то, что осталось от поножей и наручей, а потом сорвал с себя и вымазанную в крови рубаху и стал ощупывать раны. Их уже затягивала молодая кожа, но Джиму казалось, что боль от его ран не уходит, она копится изнутри и однажды даст о себе знать.

Он попробовал ощупать, не снимая его, рюкзак, но вспомнил про оставшиеся десять минут и побежал, заторопился вниз по склону, пока не поскользнулся и не поехал вниз, скользя по все той же вонючей слизи. Нет, если это и было внутренностями чудовища, то явно не его глоткой.

***

Джим выбил ногами ворота главного выхода, проехался еще пару ярдов уже по обычным ступеням, чертыхаясь, поднялся и увидел внизу пикап Палемона. Схватился за перилла, вскочил, удержался на ногах и побежал вниз, чувствуя, что за спиной происходит что-то ужасное. Попал в объятия человека, вышедшего из машины, обернулся и замер. Огромное здание Саркофага за его спиной не просто рушилось, оно сворачивалось, сжималось, усыхало на глазах вместо со всеми своими лестницами, черными стеклами галереи и бетоном его тяжелого силуэта. Только портик и мачта савана с тлеющими на ней обрывками оставались тем, чем они и были, и это усыхание под ними разрушало их словно шевеление гигантского зверя. Мачта начала крениться, стекла портика звенели, лопаясь, межоконные простенки рушились, и вскоре его камни полетели во все стороны.

Джима обнимал не Палемон. Это был сам Гефест. И именно он вдруг схватил Джима за волосы и с силой пригнул его к собственной груди, а в следующее мгновение Джим услышал звон отскочившей от борта пикапа пули.

- Быстро в машину! – зарычал Гефест, втолкнул Джима в кабину прямо через водительское сиденье, сел следом и вместе со звоном уже третьей пули, рванул с места. Джим обернулся. На том месте, где только что был Саркофаг, еще что-то копошилось в руинах портика, но и это понемногу затихало. Огромное здание обратилось в пустырь.

- Тяжело с тобой работать, - засмеялся Гефест, вдавливая педаль газа в пол. – Того и гляди сам под пули попадешь. Кроме все прочего, я давно не чувствовал такой вони. Я вижу, что тебе досталось?

- Мне пока трудно говорить, - прохрипел Джим. – Я не опаздываю… за фортуной?

- Нет, - успокоил его Гефест и, откинув на ходу крышку бардачка, выудил оттуда пакет с парой целебников. – Советую прикоснуться. Причем к обоим, одного тебе не хватит.

По кабине пикапа снова застучали пули.

- Вот ведь идиоты! – засмеялся Гефест и рванул руль влево. – Сели на хвост на бронемашине. Вот мой пикап – вот настоящая бронемашина, как бы он ни выглядел! А это все понты… Ладно, посмотрим, что у вас за водитель…

Джим, окончательно приходя в себя, оглянулся. Заставляя встречные машины притормаживать, расшвыривая передком наименее расторопных, за ними пересекала окраинный проспект Инфернума бронемашина с тремя молниями на бронированном капоте. Стоявший на ее башне пулемет беспрерывно поливал пикап Гефеста очередями. Похоже, преследователей не слишком волновало, что часть пуль попадает в посторонние машины и, возможно, даже в пешеходов.

- Главное, чтобы не попали по колесам, - процедил сквозь зубы Гефест, ударил по панели приборов и снова вильнул вправо, но на этот раз в какой-то узкий переулок. Не веря, что они сумели протиснуться между зданиями, Джим посмотрел на боковые зеркала и обнаружил, что они прижались к бортам. Броневик за спиной начинал разворачиваться.

- Так просто они, конечно, не отстанут, - заметил Гефест, сбивая выставленный у каких-то дверей мусорный бак, - но мы все равно уйдем.

- А если попадут по колесам? – спросил Джим.