Ex ungue leonem

После этого и начинается собственно Ухудшение через Помощь, данное с ПОВТ – в два такта.

1. первый такт: старшая девочка кричит «Не ходи назад!» – младшая возвращается на рельсы;

2. второй такт: старшая кричит «Брось грибы!» – младшая собирает их, несмотря на приближение поезда.

В обоих случаях налицо

попытка защитника, находящегося на периферии событий (в безопасной зоне), помочь жертве, находящейся в гуще событий (в опасной зоне), путем словесного действия; жертва ввиду Запоздалой Реакции на Опасность (и вообще свойственной ей инфантильности) неправильно истолковывает слова, что приводит не только к неудаче словесных попыток спасения, но и к дальнейшему усугублению опасности; при этом, продолжая линию Запоздалой Реакции, жертва вновь сосредоточивается на Мирной Жизни (собирает рассыпанные грибы).

Центральное СОВМ Неадекватной Деятельности с Запоздалой Реакцией, имеющее результатом усугубление Катастрофы, построено на использовании элемента неосознание, неправильное понимание, общего для мотива словесного действия и для Запоздалой Реакции. Момент неправильного истолкования слов разработан с применением особой конструкции, имеющей параллели в мировой литературе. Она состоит в том, что из текста, подлежащего истолкованию, тем или иным способом вырезается одна часть, обычно конечная, причем, воспринимаемая изолированно, она несет иной смысл, нежели текст в целом.

Пример этой довольно редкой конструкции – стихотворение Р. Бернса «Финдлей».

Повторяя последние слова упреков девушки, Финдлей изменяет их смысл в свою пользу и этим подготавливает соответствующий сюжетный поворот: Как ты прийти ко мне посмел? – Посмел, сказал Финдлей. <…> Попробуй в дом тебя впустить… – Впусти, сказал Финдлей. <…> С тобою ночь одну побудь… – Побудь, – сказал Финдлей и т. д. (перевод С. Я. Маршака).

Таковы же популярные в свое время стихотворные диалоги по принципу эха, например русское Carmen echicum начала ХVIII века,

где Адам отвечает «эхом» на задаваемые ему вопросы:

– Что плачешь, Адаме, ты: земного ли края? – Рая <…> Не можешь ли в его внити средину победно? – Бедно… и т. п. (Берков 1935: 271).

В случае ДГ в соответствии с основной задачей данного ТР – служить не только неудаче попыток, но и ухудшению положения – имеет место заостренный случай применения этой конструкции: два понимания не только различны, но и прямо противоположны.

Это достигнуто тем, что опускаемая начальная часть представляет собой, по сути дела, отрицание выделяемой конечной части. В обоих случаях маленькая девочка воспринимает лишь последние слова совета: «…назад!», «…грибы!», по отношению к которым начальные, не услышанные ею слова «Не ходи…», «Брось…» являются отрицанием, запретом.

Ясно, что для отсекания начального отрезка текста требуется некоторая информационная помеха, шум.