«Евросоюз» Гитлера

Сразу же оговоримся, что большая часть идеологических представлений французских коллаборационистов оказалась иллюзией. Они заблуждались насчет того, что в Берлине жаждали увидеть французское правительство, представлявшее интересы большинства политических группировок. Немецкие дипломаты получали из Германии тайные приказы любыми силами препятствовать складыванию на французской территории объединенного политического фронта. Гитлер и Риббентроп предпочитали, чтобы Франция раздиралась внутренними политическими конфликтами, а все группировки коллаборационистов находились бы в неизменной борьбе друг с другом. Немецкий посол Отто Абец 19 ноября 1942 года поспешно телеграфировал в Берлин, спеша сообщить о том, что ему удалось уговорить отказаться от политического сотрудничества с другими французскими фашистами лидера «Партии французского народа» Жака Дорио (к слову сказать, некогда бывшего активным коммунистом). В телеграмме, в частности, сообщалось: «Если нам и пришлось согласиться на создание единого политического блока, тем не менее мы должны избегать признания, что политическая инициатива находится в руках у влиятельной группировки Дорио, так как его формальная победа могла бы привести к восстановлению Франции, ее объединению и преобразованию в национал-социалистическом духе».

Приведенная выше цитата с предельной ясностью демонстрирует, что германские политики допускали возникновение на оккупированных территориях идеологически родственных национал-социализму групп только в том случае, если подобное развитие событий не угрожало геополитическому диктату Берлина. Однако французские коллаборационисты наивно полагали, что в рамках «Новой объединенной Европы» их стране удалось бы сохранить свой суверенитет, что никак не входило в планы Третьего рейха. Но тем не менее до поры до времени французов предпочитали держать в неведении. Только этим можно объяснить тот факт, что Жак Дорио 25 мая 1941 года в своем выступлении заявлял о целостности Франции и рамках руководимой Гитлером Европы: «После 1919 года у Европы не могло быть 20 лет спокойствия, так как с Германией обошлись жестоко и несправедливо. В 1941 году Европу могла бы постичь та же самая судьба, если бы Францию оскорбили и поработили».

Когда Германия напала на СССР, то французские фашисты, собственно, как все остальные коллаборационисты, увидели в этой агрессии возможность создания объединенной Европы. Жак Дорио приветствовал идею использования на Восточном фронте добровольцев из числа французов, голландцев, валлийцев, фламандцев, скандинавов и многих других. Именно этих вояк из состава частей вермахта и ваффен-СС он полагал представителями «новой объединенной Европы, которые могли бы стереть старые континентальные границы». Однако ни Дорио с его «пролетарским фашизмом» и идеей «братской Европы, объединенной окопной аристократией», ни политиками из Виши не было позволено начать на практике объединение Европы. Пропагандистская патетика вовсе не должна была перейти в плоскость практических решений.

Секретарь «Партии французского народа» Виктор Бартелеми, в отличие от Дорио, со скепсисом относился к идее объединения Европы под патронажем Германии. Осенью 1944 года Бартелеми выпустил специальное обращение, в котором перечислил все причины того, почему европейцы окончательно отвернулись от германских национал-социалистов. В частности, был упомянут отказ от лозунга «ни побежденных, ни победителей», а также сознательное следование репрессивно-реакционным курсом вместо того, чтобы заняться претворением в жизнь «революционной политики». Однако в том же самом 1944 году значительная часть активистов «Партии французского народа» предпочла скрыться на территории Германии. Это были те, кто продолжал верить в миф об «объединенной Европе», а потому наивно полагал, что еще можно победоносно вернуться во Францию. Более того, между французскими коллаборационистами и немецкими дипломатами шла своего рода шахматная игра, в которой разыгрывались посты и сферы влияния в послевоенной Франции. И это в то время как войска западных союзников уже были в Париже!

29 августа 1944 года Дорио вел переговоры с Риббентропом, в ходе которых министр иностранных дел Третьего рейха обещал, что «за исключением Эльзас-Лотарингии Франция после окончания войны сохранит свою территориальную целостность». Одновременно Луи Франсуа Селин, известный литератор, придерживавшийся анархо-фашистских взглядов, констатировал: «Вся Европа в заднице! Именно в заднице!» В то же самое время газеты французских коллаборационистов, на этот раз издававшиеся уже на территории рейха, продолжали заклинать «Новую Европу». Тревожным эхом стали доходить до Германии сведения, что во Франции казнили ориентированных на Германию интеллектуалов Жоржа Сори и Поля Ша – они как раз были ярыми поборниками «объединенной Европы».