Эвританские хроники

– Два года поста! Самого строгого, – вынес свой приговор Фарадан. – И считай, что тебе повезло. Наблудил ты лет на сто вперед.

Примечательно, что конец ночных бдений домового совпал с радостным событием в жизни короля Азия Гордого. Он скоропостижно влюбился и немедленно женился на воздушном создании – дочери своего вассала барона де Бертелье. Интрижки на стороне кончились. Для Азия Гордого теперь не существовал никто, кроме его несравненной Кэтран. Не прошло и месяца после венчания, как сияющий Азий потребовал от Фарадана выяснить, кого им вскоре ожидать: наследника или наследницу. Фарадан сделал даже больше.

– Ваша дочь родится на третий день Луны Единорога. Она будет обладать красотой королевы, – он сделал учтивый поклон Кэтран, – а вот характером пойдет в короля… Со всеми вытекающими отсюда последствиями… – не удержался от колкости колдун.

– Что ты хочешь этим сказать? – насторожился Азий Гордый.

– Только то, что куклам она предпочтет игру в солдатики. И вряд ли вы увидите у нее в руках иголку с ниткой. Скорее уж меч. И ездить она предпочтет верхом, а не в карете.

Польщенный Азий довольно заулыбался, но, когда они остались наедине, Фарадан огорошил его сообщением: роды будут тяжелыми.

– Ищи лучших повивальных бабок. Иначе беды не миновать. Я, конечно, тоже помогу. Буду подпитывать ее энергетику… – пообещал маг.

Встревоженный король взял с него слово никуда не отлучаться из дворца, пока не минует опасность, и отдал распоряжение доставить в замок лучших повитух Эвритании.

Фарадан честно сдержал свое обещание. Ежедневно подпитывал королеву небольшими дозами лечебной магии, заботливо выправлял ее ауру и даже оставил в покоях королевы кристалл, настроенный только на него, чтобы быть готовым по первому зову ринуться на помощь. Короче, предусмотрел все… кроме Фили.

До предсказанного колдуном срока оставалась целая неделя, когда домовой затеял генеральную уборку. Все нормальные домовые делают это тихо-тихо, пока хозяева спят или отсутствуют. Но когда за дело принимался Филимон Гриневич, Фарадан предпочитал держаться подальше.

И на этот раз после обязательного визита к королеве он не вернулся, как обычно, в свои покои, а направился к Мордану на дегустацию очередной партии присланных тому вин. Виноградники в имении начальника стражи были отменные. Филя меж тем в трудовом запале добрался наконец, пользуясь отсутствием хозяина, до темпоральной установки. Начищая бока, ручки и рычажки до блеска, он не всегда ставил их на место. Главное – чтобы сверкало.

Нетронутым остался лишь самый большой рычаг позади агрегата, смотревший в сторону балконной двери. У Фили не хватило сил опустить его вниз, чтобы начистить серую шишечку наверху. Видя, что хозяин не появляется, прикинул, где он может быть, и смекнул, что вполне успеет провернуть заодно и стирку.

Но вот досада: только он собрался вывесить свежевыстиранное белье на балконе, как небо разверзлось и хлынул такой ливень, что домовой пулей влетел обратно в комнату. Зависеть от капризов погоды Филя не желал, а потому извлек из своих закромов запасную веревку, привязал один конец к балконной двери, другой – к неподатливому рычагу установки и принялся деловито развешивать фарадановские трусики и маечки, аккуратно фиксируя их прищепками.

В этот момент появился колдун, с трудом удерживая равновесие и четыре литровые бутылки, до краев наполненные образцами вин из имения Мордана. За ним, пошатываясь, топал и сам начальник стражи.

– Дурит тебя управляющий, – втолковывал колдун осоловевшему Мордану. – Нет здесь пяти лет. Пятилетнее сам небось трескает да налево толкает. Но ты не расстраивайся… – Фарадан покачнулся, но равновесие удержал. Я те, друг, какую хошь выдержку сделаю. Столетнее вино пробовал? А-а-а… то-то. А тысячелетнее? Ща сделаем.

Колдуна явно штормило. Заклинание прошло лишь с третьей попытки. Аппарат зажужжал.

– Как-то он интересно жужжит. Ты не находишь?

Мордан выразил свое согласие кивком головы. Движение сместило центр тяжести тела доблестного воина, и оно в строгом соответствии с законами физики стало заваливаться в сторону агрегата.

Филя тем временем водрузил на веревку тяжелую от влаги мантию колдуна, сыгравшую роль спускового крючка. Неподатливый рычаг принял горизонтальное положение, белье шлепнулось на пол, аппарат сменил тональность, и время остановилось.

Первой забила тревогу виконтесса де Сэнтинье. Бравый Мордан редко упускал возможность нанести ей вечерний визит.

Ближе к обеду следующего дня заволновался Азий Гордый. Колдун не явился на ставший уже привычным утренний сеанс лечебной магии. Слуга, посланный за Фараданом, вернулся с круглыми от изумления глазами и что-то тихонько прошептал на ухо королю.