Еврейский миф в славянской культуре

«Наступает их Страшная ночь. Приходит этот праздник. И они страшно боятся, но неведомо кого. Ведь на каждый праздник, в эту Страшную ночь, дьявол должен забрать одного еврея, вот. А кому тот жребий выпадет? <…> Так они собираются в синагоге на ночь. Всю ночь там одна свеча горит. А они там молятся по-своему <…> Просят прощения у Бога за все, за грехи свои, за все. И боятся, чтобы, например, меня или кого еще дьявол не забрал. Так хлопцы поймают где-нибудь ворону и спрячут. А потом через окно пустят эту ворону, прямо в темноту, к ним. Переполох страшный, писк, визг» (Виленщина; Станислав Давидович, 1929 г.р., урож. д. Яглимоньце (Яглимонис); Prokopowicz 1994: 164).

По свидетельству из юго-восточной Польши (Сенява), местная молодежь запускала в кущу или в синагогу ворону или галку, мечущаяся птица гасила свечи, горящие внутри, а евреи прерывали моление, так как «думали, что это [злой] дух» (Cała 1995: 54).

Шутки ради по субботам или в праздники в синагогу могли запустить ворона или черного кота. «Как суббота, у евреев был их Шабас, и старшие ребята устраивали им <…> то черного кота, а то и ворона [запустят], это было страшно для людей веры Моисеевой. Они должны были прерывать свои молитвы и искать виновного, потому что это было для них чем-то самым худшим…» (Польша, Люблин, Архив научно-методического центра «Teatr NN»).

В дополнение приведем еще один рассказ, где вороном в синагоге пугает женщин польский демон Борута (популярный персонаж народной демонологии Ленчицкого края в центральной Польше). В Судный день Борута сидел на высокой стене, свесив ноги до земли, и явно скучал. Потом с вороном в руках он пробрался в синагогу, на женскую галерею, где стал пугать женщин. Возникла паника, давка, были погибшие. Только когда прибыла стража с крестом, дьявол убежал (Grodzka 1960: 43–44). Поводом для возникновения этого рассказа послужило реальное событие – пожар в ленчицкой синагоге, случившийся 13 сентября 1890 г. (перевернулась лампа на галерее) и повлекший за собой многочисленные жертвы (Grodzka 1960: 44). Однако народная фантазия по-своему «переработала» этот драматический сюжет, выставив демона Боруту в роли «хапуна» и снабдив его устрашающим атрибутом – вороном.

Сегодня все реже удается зафиксировать этот когда-то широко распространенный сюжет. Так, в 2005 г. в Прикарпатье нам удалось узнать лишь, что есть такой еврейский праздник, когда «обязательно умирает один еврей на всю область» (Куты Косовского р-на Ивано-Франковской обл., 2005, зап. В. Браккер, Н. Киреева).

Все рассмотренные выше тексты представляют тот вариант легенды о «хапуне», где действие сосредоточено внутри еврейской божницы или «школы». Но на территории белорусского Полесья (мы располагаем данными из Слуцкого повета), а также в Подолии зафиксирован иной тип легенды о похищении чертом евреев. Это рассказы «свидетелей происшествия», по жанру приближающиеся к традиционным славянским быличкам – рассказам о контактах человека с нечистой силой.

В легенде из Подолии говорится, например, что в Судный день один мужик, возвращаясь с поля, встретил некоего «пана», который попросил отвезти его «до жидiвскої школi». Через час «пан» вывел из «школы» еврея, посадил на воз и приказал мужику везти их обратно. Когда крестьянин приехал на место и оглянулся, оказалось, что на возу никого нет, а для него оставлены деньги – вознаграждение за извоз. Так «чорт жида вхопив на Судний день» (Левченко 1928: 25).

Согласно другому рассказу, вечером Судного дня к мужику подошел «якись чоловiк з великою торбою на плечах» и попросил подвезти его. Когда приехали к болоту, «чоловiк» ненадолго отлучился, а любопытный мужик заглянул в мешок и увидел там живого еврея. «Чоловiк» вернулся, дал мужику на горилку, «перекинулся» вихрем и исчез вместе с мешком, в котором сидел похищенный еврей (Левченко 1928: 25). Отличительной чертой этих рассказов является мотив честной расплаты черта-похитителя с мужиком (обычно деньги, полученные в качестве награды от нечистой силы, оборачиваются черепками, сухими листьями, навозом и т. п.). Черт является в своем традиционном для украинского фольклора виде – как «пан». Некоторые версии содержат указания на местные реалии. Так, в одном рассказе дьявол тащит евреев не куда-нибудь, а «в болота Пинские и Рокитнянские»: ксендз нашел на дороге еврея, лежащего без памяти; придя в себя, еврей сообщил, что он из Литвы и был унесен в болото четверкой черных коней (Rulikowski 1879: 93).

Среди версий из Подолии есть и редкий вариант со счастливым концом (как отмечалось выше, похищенные в Судный день обычно исчезают без следа; согласно белорусской легенде, спасти еврея, заброшенного чертом на вершину дерева, может только христианин – Демидович 1896: 120): мужик, возвращавшийся из леса в Судный день, встретил «орендара», со страшной скоростью бежавшего через болото; оказалось, что несчастного еврея что-то подхватило и несло неведомо куда (Левченко 1928: 25).