Евгений Матвеев

В Новосибирске они прожили без малого четыре года. К концу этого срока Матвеев стал одним из ведущих актеров "Красного факела" и его актерская популярность среди местных зрителей была очень высока. Можно даже сказать, что люди ходили в театр "на Матвеева". Поэтому не случайно, что в 1952 году нашего героя пригласили работать в Москву, в Малый театр. И хотя предупредили, что квартиры пока дать не могут, придется жить в гостинице, Матвеевы вновь согласились сменить место жительства. Причем в столицу наш герой отправился без жены (она тогда как раз заканчивала учебу), а вместе с матерью и дочкой. Первое время жили в гостинице, а затем получили небольшую комнатку на "Соколе". Туда вскоре и приехала молодая жена нашего героя. Она устроилась на работу в хор Большого театра и проработала в нем около 25 лет.

Свою первую роль в кино Матвеев сыграл в 1954 году - в музыкальной комедии режиссера Андрея Фролова (это он в 1946 году снял "Первую перчатку") "Доброе утро" он сыграл Судьбинина. Фильм вызвал неплохую реакцию у публики - в прокате 1955 года он занял 6-е место, собрав более 30 млн. зрителей.

Успех этой картины заставил режиссеров наконец обратить внимание на немолодого уже актера (было ему тогда 33 года) Евгения Матвеева. В результате в следующем фильме ему предложили главную роль. Это была картина режиссера Михаила Шапиро "Искатели", в которой нашему герою досталась роль инженера Андрея Лобанова. Фильм вышел на экраны страны в 1956 году и был хорошо принят зрителями.

Однако настоящий успех к Матвееву пришел год спустя, когда на экраны страны вышел фильм режиссеров Льва Кулиджанова и Якова Сегеля "Дом, в котором я живу", в котором наш герой сыграл одну из главных ролей Константина. На Всесоюзном кинофестивале в Москве в 1958 году картина взяла главный приз.

Почти одновременно со съемками в этой картине Матвеев снимался и в другой - в "Поднятой целине" М. Шолохова (режиссер Александр Иванов) он играл Макара Нагульнова. На эту роль претендовали около 30 разных актеров, но победу одержал именно Матвеев. На съемках этого фильма наш герой едва не стал инвалидом. Об этом он вспоминает: "Снимали эпизод, когда исключенный из партии Нагульнов мчится на лошади по степи... Красный флажок резко опустился к земле. Несусь!.. Конь выбрасывал вперед ноги, словно вырывал их из себя навсегда... Пена из его рта вылетала пышными хлопьями... Храп, казалось, разносился на всю донскую округу...

Тело мое туго приклеилось к туловищу лошади - держался я всеми нужными и ненужными мышцами... А душа звенела, пела, куда-то вырывалась из груди это упоение, это счастье!..

...И не доезжая десяти-пятнадцати метров до камеры, лошадь, неожиданно для всех и, главное, конечно, для меня, рванула в сторону... Я брякнулся на землю! А нога осталась в стремени... Взбешенный конь волочил своего горе-всадника еще с полусотни метров по пыльной земле...

Вся группа и участники массовых сцен с охами и ахами окружили меня. Я бодренько вскочил, преодолевая жгучий стыд за себя неумеху, но, стряхивая пыль с одежды, что-то промямлил вроде: "Нормально!.. Все нормально!!!"

Все облегченно вздохнули: "Ну и слава Богу". Усадили меня на раскладной (режиссерский, во какая честь!) стул и стали галдеть - гадать, как такое "грехопадение" могло случиться...

Наконец съемка возобновилась. Я рывком поднялся с кресла... и как подкошенный рухнул на серую от пыли траву... Почувствовал дикую боль в спине, и нога, словно чужая, не слушалась меня. Кое-как уложили меня на солому, стали снимать сапоги... Боль... Разрезали голенище... Разрезали штанину галифе. Нога - колода...

В районной больнице сказали, что у них нет электрического света, а при керосиновых лампах операцию делать они не берутся. И попав в московский ЦИТО (Центральный институт травматологии и ортопедии) в руки (все-таки я везучий) знаменитого хирурга, в прошлом знаменитой спортсменки Зои Сергеевны Мироновой, которая многих балетных артистов, футболистов, мотоциклистов вернула в строй, я избавился от двух порванных менисков на левой коленке...