Everything I am

— Поттер, — бормочет он, поднимаясь на локте и наклоняясь в мою сторону, — пошли еще прошвырнемся по школе?

— Что? — мне кажется, я ослышался.

— Поболтаем.

Нет, не ослышался. Это у Симуса крыша поехала, не иначе.

— Симус, слушай, извини, конечно, но давай или днем как-нибудь, или прямо сейчас — я зверски хочу спать, — произношу я вслух, с содроганием думая о том, что будет, если Симус согласится на здесь и сейчас. Однако мои опасения напрасны:

— Нет уж, — торопливо отказывается он, — давай где-нибудь, где ушей нет.

— Ладно, — соглашаюсь я, и прежде, чем он успевает возразить, желаю спокойной ночи. Тишина кажется немного разочарованной, но затем в ней все же звучит тихое «Доброй ночи». А я лежу в темноте, думая о том, что именно хочет обсудить Финниган, если ему не хочется, чтобы нас подслушали.

Глава 6. Встреча в подземельях.

Будильник звенит переливчатой трелью, и я открываю глаза, с удивлением осознавая, что прекрасно выспался. Вообще не помню, когда я так крепко и мирно спал в последнее время. Без снов, без внезапных пробуждений, без долгого ночного бодрствования перед тем, как отключиться. Головная боль, сдавливавшая виски всю неделю, исчезла, и я с облегчением касаюсь пальцами висков.

Невероятно.

Я не чувствовал себя настолько отдохнувшим физически и душевно, даже просыпаясь после выигранного накануне матча по квиддичу. Хотя вроде бы вчерашний день не располагал к тому, чтобы преисполниться свежих сил. Остается списать хорошее самочувствие на ночное любование звездным небом и свежий воздух.

Я вскакиваю с постели и, насвистывая, начинаю торопливо одеваться. Брюки, носки, рубашка, гриффиндорский ало-золотой галстук… Когда я тянусь за мантией, мои глаза встречаются с глазами Рона. Он выглядит удивленным, но ни о чем не спрашивает. Вообще что я люблю в Роне — так это его замечательную ненавязчивость. Он дает понять, что он вот он, если тебе нужен, и никогда не задает вопросов. Не то что Гермиона… хотя к ней я давно привык.

Когда мы выходим, на ступеньках лестницы, ведущей в гостиную, меня догоняет Симус. Я внутренне сжимаюсь, страшась — или желая — услышать возле уха знакомый шепот, но он, пританцовывая на каждой

ступеньке, проносится мимо. Я не знаю, что должен чувствовать — удовлетворение или разочарование. Поровну того и другого, кажется, и я не в восторге от собственной противоречивости.

— Сьюзен! — окликает Симус в коридоре, и Сьюзен Боунс замедляет шаг, оборачивается и приветливо улыбается.

Чувствуя, что мне очень хочется кого-нибудь убить, я поспешно прохожу мимо. Чего я навоображал себе, кретин? Что Финниган хочет обсудить со мной… меня и себя? Разбежался.

Я не хочу, но оборачиваюсь — как раз для того, чтобы увидеть, как он галантно подхватывает Сьюзен под руку. Скрипнув зубами и искренне надеясь, что Рон этого не услышал, я ускоряю шаг.

Ланч я проглатываю, не ощущая вкуса. Да и если бы меня спросили, пришлось бы признаться, что я не помню, что именно ел.

На второй паре — первой была история магических войн, как обычно скучная донельзя — мое упавшее настроение несколько улучшается. Это Трансфигурация, и для тех, кто изучает ее по углубленной программе, сегодня одно из очередных зачетных занятий. В то время как остальные, сопя от усердия, пишут длинный тест в рамках общих требований к волшебникам, мы — я, Дин, Невилл, и еще человек десять — демонстрируем владение навыками превращения людей в предметы и обратно.

Мы изучали эти заклинания на втором курсе, и даже тогда они не казались слишком легкими. Теперь, четыре года спустя, осваивая их в полной мере, мы не раз успели подумать о своей прежней наивности. Однако предмет МакГонагалл по-прежнему дается мне без особых усилий — и когда я удачно превращаю Невилла в резной дубовый шкаф, все без исключения разражаются аплодисментами. МакГонагалл тоже хлопает и восклицает:

— Двадцать баллов, Поттер, великолепно! — а затем начинает приглядываться к шкафу. Я ерзаю.

— Профессор, можно, я превращу Невилла обратно? — предлагаю я торопливо. Она задумчиво кивает, и я бормочу отменяющее заклинание. Невилл садится за свой стол, красный от всеобщего внимания, а МакГонагалл провожает его глазами и произносит себе под нос:

— Где я видела недавно подобный шкаф?

О, нет. Только не это, только не вспомни, умоляю я про себя. Кто знает, быть может, МакГонагалл в курсе того, какое взыскание назначил мне Снейп. Угораздило же меня превратить Лонгботтома именно в такой шкаф! Я и сам не ожидал, что это произойдет. Теперь, если МакГонагалл вспомнит, где его видела, и спросит меня, как продвигается отработка, Финниган поймет, что я ему ночью соврал. И зачем я это сделал?

А впрочем, ладно. Соврал и соврал. Он мне врет вообще на каждом шагу.

Это несправедливо и это неправда, я знаю, но мысль приносит маленькую мстительную радость. Я перевожу глаза на стоящую передо мной преподавательницу.

— Нет, не помню, — произносит она решительно, — показалось, наверное.