Евангелие от Иуды

Мы знаем, что Евангелие от Иуды было написано по меньше мере за сто лет до того, как появилась сохранившаяся рукопись, относящаяся к III или IV в. Доказательством служит то, что ею интересовался один из крупнейших церковных писателей эпохи раннего христианства, Ириней, епископ Лугудуна (современный французский город Лион), написавший трактат «Против ересей» около 180 г. Ириней был одним из первых и широко известных ересиологов (борцов с ересью) времен зарождения христианства. В своем пятитомном трактате он обрушился на «еретиков» (то есть приверженцев ложных учений), выступая с «ортодоксальных» позиций (истинной веры). В этом труде он описал ряд сообществ еретиков, рассмотрел сущность их еретических взглядов и подверг критике их еретические сочинения. Среди последних Ириней назвал Евангелие от Иуды.

Наиболее опасными для христианской ортодоксии еретиками Ириней считал гностиков. Чтобы разобраться в сути характеристики Евангелия от Иуды, данной этим автором, нам прежде всего необходимо вникнуть в то, в чем состояли верования гностиков, и понять, почему одно из их учений прославляет Иуду как великого борца за веру и не называет его врагом Христа.

УЧЕНИЯ ГНОСТИКОВ

До открытия гностических текстов в Наг-Хаммади в 1945 г. труд Иринея был для нас одним из основных источников информации о сообществах гностиков II в. После прочтения рукописей, найденных в Наг-Хаммади, ученые начали обсуждать вопрос о том, знал ли Ириней то, о чем писал, и адекватно ли представлял воззрения своих оппонентов. Дело в том, что взгляды, отраженные в документах из Наг-Хаммади, в некоторых аспектах коренным образом отличались от обличительных пересказов Иринея. Но если мы критически взглянем на его сочинение и отнесемся с полным доверием к вновь обнаруженным свидетельствам (написанным, кстати сказать, гностиками для гностиков), то сможем свести воедино различные тезисы гностиков.

Для начала я должен заметить, что во времена раннего христианства существовало немало гностических религиозных учений, во многих аспектах (значительных и не очень) расходившихся. Разнообразие их было столь велико, что некоторые исследователи настаивали на том, чтобы вообще отказаться от термина «гностицизм», поскольку он недостаточно широк, чтобы охватить все религиозные учения, исповедуемые относимыми к этому течению сообществами.

На мой личный взгляд, такое отношение заведет нас слишком далеко. Мы вполне вправе говорить о гностицизме, как и об иудаизме или христианстве, хотя и в иудаизме, и в христианстве сегодня (не говоря об античных временах) наблюдается широчайший спектр течений. Что касается особого течения в гностицизме, которое представляет нам Евангелие от Иуды, я мог бы обратить внимание читателей на великолепное эссе Марвина Мейера, включенное в данное издание. В нем автор толкует евангелие в терминах, принятых в так называемом сифианском учении гностиков. Но позвольте мне здесь охарактеризовать в более широком плане разные секты гностиков: что они имели общего и почему такие ортодоксальные авторы, как Ириней, видели в их существовании опасность.

Сам термин «гностицизм» происходит от греческого «гнозис», то есть «знание». Гностики — это «обладающие знанием». Что же они знают? Им ведомы секреты обретения спасения. Согласно взглядам гностиков, человек обретает спасение не потому, что верит в Христа или совершает добрые дела. Нет, человек спасается благодаря знанию истины — истины о мире, в котором мы живем, об истинном Боге и, в первую очередь, о том, кто есть мы сами. Иными словами, речь шла о широком самопознании: знание о том, откуда мы пришли, как оказались здесь и каким путем сможем возвратиться в нашу небесную обитель. По мнению многих гностиков, этот материальный мир не является нашим домом. Мы в плену у нашей плоти, и нам следует обрести знание о том, как вырваться из плена. Гностики-христиане (многие гностики христианами не были) считали, что это тайное знание свыше несет нам сам Христос. Он открывает истину своим ближайшим последователям, и эта истина делает их свободными.

Конечно же, традиционное христианство учит, что наш мир есть благое творение единого, истинного Бога. Но гностики этого взгляда не разделяли. По мнению большого числа групп гностиков, бог-демиург, создавший этот мир, не есть единый Бог, причем даже не самый могущественный или всеведущий. Он — малое, низшее и зачастую невежественное божество. Так как же мы можем смотреть на мир и находить его благим творением? Гностики видели, что в мире происходят бедствия — землетрясения, ураганы, наводнения, голод, засухи, эпидемии, нужда, страдания, — и потому заявляли, что мир нехорош. Но, говорили они, нельзя винить в этих бедах Бога! Нет, этот мир — космическая катастрофа, и спасение обретут лишь те, кто узнает, как уходить из тисков этого мира и его материальных оков.