Евангелие от Чаквапи

Джек помнил времена, когда базы этой не было здесь и в помине. Потом правительство вдруг решило, что огромный участок пустыни, считавшийся частью резервации, индейцам без надобности, и «непригодная для земледелия и прочих нужд» земля была «передана» Министерству обороны. Джек помнил, как его дед — старик с белыми, словно снег, волосами и коричневой от вечно палящего солнца кожей спросил тогда белого чиновника:

— А когда полторы сотни лет назад вы нас сюда силком загоняли, эта земля была для чего-то пригодна?

Чиновник промолчал, но старик сам ответил за него:

— Она была пригодна, чтобы мой народ умер здесь. Но мы выжили, и теперь вы хотите отнять у нас даже пустыню.

Чиновник попытался оправдаться, затянув невнятный монолог о заботе правительства и многочисленных благах, которые взамен будут предоставлены жителям резервации. Старик не стал слушать. Он поднялся со стула и, шаркая обутыми в полуразвалившиеся ботинки ногами, вышел из комнаты. Следом за ним ушли еще несколько стариков, но это ничего не изменило.

Так резервация сократилась до пределов небольшого поселка. Теперь на сотню километров вокруг была только база да крошечная деревушка с горсткой забытых и Богом и правительством краснокожих. Даже на карте ее не было. Только перекошенный указатель на одиноком столбе, возвещавший, что « Вы въезжаете в резервацию Ред-Крик», да несколько десятков ветхих фанерных лачуг и вагончиков. Единственной достопримечательностью до недавних пор оставалась лишь речка Ред-Крик, от которой резервация и получила свое название. Индейцы относились к ней с благоговейным трепетом. Когда-то солдаты согнали сюда остатки племени, и если бы речка однажды пересохла, все люди бы умерли. Как выжить, если вокруг пустыня? Только вдоль речки, по ее вечно осыпающимся берегам кое-как пробивалась пожухлая травка да росли редкие деревца. Но деревья вскоре исчезли в кострах, на которых люди готовили еду, и стало совсем худо. «Белый Отец из Вашингтона» [7]обещал кормить племя взамен на «уступленные» им земли и он сдержал слово, время от времени присылая пайки, чтобы краснокожие не передохли с голоду: мешки с мукой, в которой ползали белые личинки, склизкое мясо с тошнотворным запахом… Иногда вместо мяса в резервацию пригоняли скот — десяток тощих, едва державшихся на ногах коров. Их забивали здесь же, и в котелки голодных индейцев шло все, вплоть до копыт, которые разваривали до клейкой массы, называя ее «супом»… Потом стало немного получше. Уже не приходилось есть суп из копыт. Платили пособия, на которые можно было хоть как-то протянуть, да заезжий торговец регулярно наведывался в резервацию, чтобы скупить по дешевке незамысловатые поделки, которые потом втридорога перепродавал в своей сувенирной лавке туристам…

Сперва жителей резервации злило, что у них отняли пустыню. Не то что б она была им нужна. И правда, что там, кроме песка? Только жгучее солнце. Трудно было им в который раз испытывать чувство унижения и бессилия перед сильными мира сего. Но они смирились, постаравшись извлечь из соседства с военной базой хоть какую-то выгоду. Раньше в округе вообще не было никакой работы, а теперь, с появлением базы, многие нанялись туда кухарками, прачками и мусорщиками, начав зарабатывать хоть небольшие, но деньги.

Джек ухмыльнулся, припоминая, как жаловался своему давнему другу Рико Кончо на тяжелую жизнь. А Рико, заскочивший к нему на пару деньков повидаться, сказал вдруг:

— Вы бы казино тут открыли. Военным развлекаться больше негде, так что не прогорите. И дополнительные рабочие места появятся, и хорошие деньги в племенной фонд пойдут.

Идея показалась любопытной, благо по закону с открытых на территориях индейских резерваций казино налогов платить не надо. И хотя многие отнеслись к этой идее настороженно, считая ее рисковой, вскоре в Ред-Крике появилось первое «казино» — большой, сколоченный из досок сарай с несколькими игровыми автоматами и барной стойкой внутри. Популярность сарая-казино среди военных росла так стремительно, что вскоре всем стало ясно — проект выгорел!

И тогда, несмотря на протесты клиентов, «казино» на месяц закрыли «на реконструкцию». Когда бывший сарай вновь оказался готов к работе, его было не узнать: обшитые белым сайдингом внешние стены, призывные огни рекламы, изящная резьба в интерьерах, кондиционеры и чудесная домашняя кухня в уютном ресторанчике. Теперь военные знали, где можно вкусно поесть и развеяться от однообразной жизни на базе, и потянулись в новое казино толпами. Перестали быть редкостью в поселке и любопытствующие туристы.