Евангелие от Чаквапи

В глазах уже рябило от мелкого компьютерного шрифта. Сью поднялась, подошла к холодильнику и сделала сэндвич. Посмотрела на циферблат висевших на стене часов — не мудрено, что она не заметила, как проголодалась. Уже ночь. Нажав кнопку электрочайника, девушка насыпала в чашку две ложки растворимого кофе, бросила туда сахар. Когда вода вскипела, Сью заварила кофе, размешав его изящной серебряной ложечкой, оставшейся еще от бабушки. Отхлебнув горячий напиток, она с жадностью откусила большой кусок от сэндвича и с удовольствием прожевала. Ее отношению к еде мог бы позавидовать любой аскет. С тех пор как в шестнадцать лет она оставила родительский дом в Эштоне — маленьком городке, затерявшемся на заснеженных просторах Аляски, и поступила в один из лучших университетов штата Юта, она заботилась о себе сама. Родители оплатили ее учебу, и на этом их помощь ей закончилась. «Ты должна стать самостоятельной, — сказал отец на прощание. — Научись довольствоваться малым, и тогда получишь многое». Фраза его тогда показалась ей спорной, даже обидной, но прошло время, и она смогла убедиться в его правоте. Стипендии университета и тех небольших сумм, которые она зарабатывала по вечерам официанткой в маленьком кафе, едва хватало, но Сью не жаловалась. Она научилась выбирать приоритеты в жизни и теперь вполне могла заявить о своей самодостаточности. Теперь, спустя десять лет, она смогла позволить себе отказаться от предложенной ей высокооплачиваемой преподавательской должности в университете и всецело посвятить себя интересующим ее изысканиям. Время от времени она давала частные уроки, и этого вполне хватало, чтобы снимать небольшую квартирку в не худшем районе Ричфилда, а все свободное время посвящать исследованию архивов Мексики. На Рождество Сью каждый год выбиралась к родителям, и отец всегда проводил рядом с ней много времени, с интересом расспрашивая о том, как продвигается ее работа над темой. Он не говорил напрямую, но Сью видела по его глазам, как он гордится ею. «Ты одержима своей наукой, — говорил он, лукаво хмурясь, — но это лучше, чем быть одержимой тряпками или дополнительной парой баксов». И Сью была благодарна ему за понимание. Они оба были не от мира сего. Так же, как и отца, ее всегда раздражали холеные улыбающиеся лица с холодными, безжизненными глазами, красующиеся на обложках многочисленных книжек из серии «Искусство продаж, или Как зарабатывать на два процента больше»…

Держа в одной руке чашку, а в другой сэндвич, Сью ходила по комнате, размышляя. Найти одинокую скалу, расположенную где-то в пустыне (да и в какой из пустынь?), беспорядочно роясь в интернетовских сайтах, невозможно. Это тебе не Сахара, где в море песка высокая скала уже давно была бы описана во всех справочниках. Американские пустыни другие — там песок зачастую упирается в горную гряду, преодолев которую ты снова попадаешь в безбрежные пески, а столовые горы, отливающие красным в лучах утреннего солнца, высятся то там, то тут, словно безмолвные стражи, и в одной из них больное воображение Карденаса вполне могло узреть « скалу, взметнувшуюся к небесам посреди пустыни жаркой, словно маяк, указующий путь терпящему бедствие мореходу».

— Ладно, зайдем с другого конца, — поставила она чашку на стол и шагнула к книжным полкам. Пробежав пальцем по корешкам книг, девушка достала одну — старую, затянутую в свиную кожу, с пожелтевшими от времени страницами. Раскрыла ее, положив на стол, и аккуратно пролистала, остановившись на письме Франсиско де Мора, находившегося в отряде, преследовавшем людей, ограбивших караван с драгоценным грузом. Сью отложила сэндвич, одним глотком допила остывший кофе и села, вчитываясь в текст, написанный на староиспанском: