Евангелие лжецов (ЛП)

Иехуда посмотрел. Небо было заполнено звездами, как гранат заполнен медово-сладкими семенами.

«Мы знаем, что Бог — на небесах», продолжил Иехошуа. «Он смотрит вниз на нас оттуда, будто с вершины горы».

Иехуда ощутил это. Бога, смотрящего вниз на них. Позабытое ощущение.

«Бог не выбирает места своего случайностью», сказал Иехошуа. «Посмотри на звезды. Хоть одна из них выше другой хоть на локоть? Возложил ли Бог на нее корону царственную? Правит ли она над другой?»

Иехуда покачал головой.

«Так думай».

«Если мы не можем воевать Рим, мы должны стать их рабами…» начал он.

«Должны?»

Иехуда стал думать. Сознание его сейчас было таким чистым, как если бы верх головы его открылся наружу, и звездный свет лился сквозь него до самого сердца.

«Если бы мы как-то смогли возлюбить их и продолжали бы жить так же, как до их прихода…? Но они бы нас убили».

«Ты так думаешь? Всю страну?»

Иехошуа слегка двинул рукой, касаясь пальцами Иехуды. Иехуда ощутил прикосновение вспышкой жара, начавшейся в кисти и разлетевшейся через руку, по груди, на все тело, расцветая солнечными лучами.

Иехошуа сказал: «Любовь может быть достойной. Выслушай. Если человек ударит тебя по щеке, то повернись ему другой щекой. Если он хочет этого — дай ему не противясь. Если солдат приказывает тебе пронести что-то для него одно расстояние, ты пронеси два. Так и любовь — покажи, что ты отдаешь себя, как свободный человек, а не из-за приказа. Если приказывают они тебе снять верхнюю одежду, дай им и рубашку».

Иехуда представил себе. Ливень. Солдат требует снять для себя его плащ — такое случалось. И как он снимает с себя рубашку и стоит полуголый под дождем во имя любви.

«Они посчитают нас умалишенными».

«Увидят такую любовь, и поменяются они. Так принесем мы наше послание».

«Ты говоришь о земле обновленной», сказал он, «а дальше что?»

Иехошуа улыбнулся.

«Я не знаю. Но верю я, что Отец мой небесный найдет ответ для нас».

«И что делать нам?»

«Сейчас?» голос Иехошуа стал тихим-тихим. «Бог явился мне в пустыне, и повелел он мне разнести эти слова. Это — священная моя обязанность. А тебе, Иехуда, Он поведал мне, что ты пойдешь со мной и поможешь мне, и станешь другом моим».

Иехошуа похлопал Иехуду по боку, словно человек, благодарящий послушного коня, накинул на себя робу и отвернулся в сторону, засыпая.

Иехуда лежал, но все тело его дрожало, будто натянутая струна лиры. Знал он, что должен был пойти с ними. Когда пойдут они из Кериота по пыльным желтым холмам на север к Хеврону, он пойдет с ними. Этот человек, подумал он, этот пылкий воодушевленный праведник изменит весь мир.

А потом их стало больше. И еще больше и еще. Они шли от города к городу, и в каждом месте находились люди — пару раз женщины — к которым Иехошуа относился по-особому, и к которым у него было особое послание, новая притча или поговорка. И сидели они, разговаривая, пока не затухал костер, а наутро один, два или три человека уходили вместе с ними.

Они становились чем-то, и не было понятно, каким образом это произошло. В памяти Иехуды: в один день они запыленные входили в город, и старые женщины сплевывали свои изжеванные листья, когда шли они мимо, и люди приходили послушать Иехошуа только из-за праздного любопытства, как увидели бы торговца или музыканта. А в другой день, внезапно, приходя в новое место, люди выходили, приветствуя их. Молодые мужчины и женщины поправляли свои робы и спрашивали: «Это — он, он, да?»

Но, когда начинал он размышлять об этом, ничего странного не было. Из-за лечения, конечно же.

Он не вылечивал никого в Кериоте. Он не всегда делал так. Только, когда был определенный человек, или, как заметил Иехуда, собиралась особенно большая толпа. Он почувствовал себя недобрым и недостойным из-за своего наблюдения, но никак не мог избавиться от этой мысли, как только приходилось видеть подобное.

В Ремезе, где пять детей ослепли от той же лихорадки, от которой умерла жена Иехуды, Иехошуа коснулся их голов и прошептал, что Бог успокоит их и сделает их сильнее, но не вылечил их. В Хидионе, где девушка, потерявшая обе ноги, выкатилась на тележке, прося у Иехошуа помощи, он облился слезами при виде страданий ее и помолился с ней, укрепляя ее духом и прося благословения Бога, но только новые конечности не выросли на месте прежних.

А в Кфар Нахуме собралась большая толпа, около двухсот человек, и многие привели своих болеющих долгое время родных. Среди них Иехошуа выбрал одного человека, который причитал, вопил и рвал на себе волосы и одежду. В него вселился демон, как всем было видно, который атаковал бы и невинных и виновных, и даже детей, если бы смог.

Иехуда видал таких демонов, раздиравших людей изнутри, из-за которых они разбивали себе голову о стену или нападали на жену и детей, или кидались с высоты вниз, кончая свою жизнь. В Кериоте был такой же человек, измученный криками демонов в голове его, и, однажды, он откусил часть плоти руки своей, и рана начала пахнуть, и умер он.