Эвакуатор 1 и 2

— Твою мать! Слава! Слава, очнись! — крик Михаила выдернул меня из блаженного забытья. Перед глазами все кружилось, казалось, что пол и потолок поменялись местами, а люди какого-то черта у меня над головой. А потом я понял, что мне не показалось. На меня смотрели дула трех пистолетов. Больше десятка человек с топорами и тесаками обступили меня со всех сторон. Я же висел на потолке вниз головой, зажав страховку.

— Что за… — пробормотал я, оглядываясь по сторонам. — Мужики, что случилось?

— Это ты у НАС спрашиваешь? — ошалело переспросил Михаил. — У тебя хотелось бы узнать. Ты же чертов человек-паук. А ну слез немедленно! Руки так, чтобы я их видел!

— Спокойно, сейчас все будет, — ответил я, не собираясь сопротивляться. — Только спокойно. Понятия не имею, что произошло, но…

— Руки за спину! — скомандовал начальник станции, когда я оказался на земле. — Не дергайся, иначе пристрелю.

— Что, опять? — попробовал пошутить я, но мой юмор окружающие не оценили. Через минуту я оказался плотно связан и посажен рядом с колонной на пол. После того как я сдался, толпа чуть разошлась. Хорошо, раз тумаков не надавали, значит, косяков больших за мной не числилось. Или же упоминание о них решили оставить на время допроса.

— Что ты помнишь? — спросил, сильно нахмурившись, Михаил.

— После того как лег спать? Ничего, — честно ответил я.

— Хреново. Потому что, по уверению очевидцев, ты не спал, — сказал начальник станции, садясь напротив. — Прилег и тут же вскочил, озираясь. А потом побежал к последнему туннелю, где ставили ограждение. Ударил сварщика, когда он попробовал тебе помешать. Размотал патруль, стоящий чуть дальше, и чуть не убежал в темноту. И то, что ты при этом спал, нисколько ситуации не облегчает. Совсем наоборот.

— Вот… ведь… — больше я даже и сказать ничего не смог. В первое мгновение чуть не заорал, что все это чертов бред и ничего такого быть не может, потому что просто не может быть… А потом захлопнул открытый было рот. Тут уже столько всего произошло… чего не может быть, что спорить даже с самим собой казалось глупым.

К горлу подкатила тошнота. Мне стало страшно — отчетливо, ощутимо страшно. Да просто жутко! Кажется… я терял то единственное, что твердо связывало меня с этим миром. Самого себя.

— Фигово. Ничего из этого я не помню, — сказал я, прижав затылок к прохладной колонне. — Что делать будем?

— Если б я знал, — грустно усмехнулся Михаил. — Сейчас ты в сознании? Контролируешь себя полностью?

— Да, — я кивнул, взглянув на шкалу энергии. Интересно, помнится, я легко избавился от наручников, телепортировавшись. Получится сделать то же самое с веревкой? С другой стороны, меня связали моим же шнуром, а терять последнюю страховку очень не хотелось.

— Послушай, я могу списать это на ПТСР. После военных действий у ребят какой только фигни не появлялось. Но легче тебе от этого не станет. А главное, сейчас народ уже не может доверять тебе до конца. Говорят, ты дрался, как акробаты в фильмах, больше прыгал, чем бил. Правда, от ответственности тебя это все равно не освобождает.

— Связали надежно? — улыбнувшись, спросил я, Михаил непонимающе кивнул. — В таком случае я еще посплю, а потом уже разберемся.

— Это у тебя шутка такая?

— Нет, с какой стати? Я так и не выспался, силы, может, и есть, но совсем не те. Я не так опасен, никуда не денусь. Посплю, может, легче всем станет.

— Серьезно? Ха. — Михаил усмехнулся, поднимаясь. — Хорошо. Деться тебе и в самом деле некуда. Проснешься — зови.

Несмотря на все мои заверения, в этот раз заснуть удалось только через полчаса. Пусть начальник станции и оправдывал мои действия ПТСР, я знал, что истина куда проще. Раньше тварь в моем мозгу таких финтов не выделывала. Шел уже шестой день с начала катастрофы, и только сегодня самоволие голоса проснулось. От перспективы потерять тело меня начала бить крупная дрожь. Я вспомнил, как нечто доворачивало мое оружие во время ударов. Как помогало использовать способности, и от ужаса у меня на лбу выступил холодный пот.

— Спокойно, только спокойно, — пробормотал я, глядя на горящую под потолком люстру. — Это было в первый раз. Может, Михаил и в самом деле прав.

Долго себя убеждать не пришлось. Усталость взяла свое, и я уснул, не обращая внимания на холод и веревки, спутывающие тело. На сей раз мне что-то даже снилось. Странно одетая низкорослая девушка с заостренным носом и красными глазами вела меня по переходам метро. Лампы тускло помигивали, под ногами хлюпала вода, а в ноздри бил запах гниющих водорослей. Проводница была странно знакома, хотя я видел ее впервые. Она хотела что-то сказать, но в этот момент меня грубо вырвали из сна, тряся за плечи.

— Подъем, спящая царевна, — разобрал я голос Михаила.

— Что опять? — пробормотал я, готовый встретить взглядом толпу. Но нет, мельком осмотрев станцию, я понял, что все так же привязан к колонне. Народ и в самом деле собрался в группу, но теперь уже рядом с недавно запечатанным выходам в туннель. А с той стороны раздавался нетерпеливый металлический скрежет.