Ева и Адам

По телевизору начался выпуск новостей, Ева прибавила звук. Первая новость была посвящена именно этому событию – годовщине со дня трагедии в ресторане «Летний дворик». На экране замелькали знакомые места, только на месте симпатичного строения теперь был ровный участок земли, по сей день огороженный красной лентой. Здесь будет воздвигнут мемориал. Жители города несут цветы к месту трагедии. На заднем плане мелькнула детская площадка, на которой Ева сидела с сыном, когда прогремел взрыв, – то место, где она, сама того не подозревая, попрощалась с Адамом навсегда.

Ева переключила внимание на сына, ковыряющего ложкой в полупустой тарелке.

– Севушка, ты наелся? Бегом умываться, сейчас папа приедет.

Традиционно Стас забирал к себе сына на всю последнюю неделю месяца.

Сева едва успел умыться и одеться, как раздался звонок в дверь. Стас обычно не заходил на чай, а забирал сына с порога, Ева только успевала передать ему сумку с вещами. Хотя отношения между бывшими супругами установились теплые, даже дружеские. Как бы Стас ни грозился больше не протягивать коварной предательнице руку помощи, он до сих пор ее жалел и интересовался, не нужно ли ей что-нибудь.

– Выглядишь не очень, – констатировал он, заходя в прихожую. – Не высыпаешься?

– Да, пока не особо получается.

– Ну, сейчас тебе должно стать полегче. Если хочешь, я оставлю Севу у себя подольше.

– Нет необходимости, я в норме. Просто были кое-какие дела, но сейчас я с ними закончила и смогу целиком посвятить себя Адаму.

– Как скажешь. Но, если что, звони. – Стас кивнул ей, взял за руку сына и вышел.

Ева проследовала в спальню. Склонившись над детской колыбелью, она нежно проговорила:

– Ну что, Адамчик, проголодался? Молочко будем пить?

Ответом ей была беззубая, но до боли знакомая улыбка.

Покормив и укачав малыша, Ева вернулась к телевизору. Выпуск новостей начался по другому каналу. Транслировали ту же картину. На фоне скорбящих по безвременно ушедшим близким, друзьям и землякам появился корреспондент с микрофоном, обращающийся к стоящему рядом высокому мужчине крепкого телосложения. Ева устроилась поудобнее. Это лицо она еще не видела. За последний год она обила пороги многих правоохранительных органов, но безуспешно. Корреспондент пояснил, что капитан СК Александр Добронравов берет на себя обязательства по продолжению расследования данного преступления вместо подавшего накануне в отставку майора Петра Шумилина.

У Евы перед глазами всплыла красная, блестящая, не в меру довольная физиономия господина Шумилина. Продажный, гнусный тип, он не пожелал выслушать доводы Евы, что, впрочем, даже к лучшему. Он вряд ли нашел бы им достойное применение. А информации у нее скопилось немало. Совсем другое дело – Добронравов: спокойная уверенная речь, несуетливый, глубокий, немного грустный взгляд, правильные черты лица, волевой тяжеловатый подбородок. Это будет ее последняя попытка. Что-то подсказывало Еве, что на этот раз ей повезет.

Она взяла мобильный и нашла в списке знакомый номер.

– Матвей, здравствуй. Как ваши дела?

– Все хорошо, как ты?

– Нормально. Будь добр, окажи мне еще одну услугу.

– Слушаю.

– Раздобудь мне контакт Александра Добронравова.

– Это еще кто?

– Только что в новостях по делу о теракте в Грозном он давал интервью. Приехал туда для сбора информации с целью возобновить расследование. У меня есть кое-что для него.

– Ева, милая… Я понимаю твою боль, но пойми и ты: твои усилия тщетны. ФСБ занимается расследованием. Если будут зацепки, то их обнаружат.

– Матвей, эти зацепки у меня. Лежат в папке на кухонном столе. Только никто не хочет их смотреть. Выходит, органы либо слепы, либо куплены… Пожалуйста! – смягчилась Ева. – Я попробую в последний раз и больше не потревожу тебя.

Матвей тяжело вздохнул.

– Хорошо. Дай мне пару часов.

– Спасибо тебе! – с облегчением выдохнула Ева. – Как Нина и девочки?

– Приезжай и узнаешь! Сколько можно сидеть отшельницей?

– Я не отшельница. Я же говорила, что приеду, если Нина позовет. Значит, еще не время.

– Смотри сама. Вы обе дуры.

Ева нажала отбой, удовлетворенно улыбнулась и принялась ждать звонка Матвея.

Остановив взгляд на папке с документами, выписками и фотографиями, Ева вытащила одну из карточек и мысленно перенеслась на год назад. На фото был телефон Адама – разбитый, с потрескавшимся экраном, но еще работающий. Именно с него все и началось.

Ева до сих пор не помнила, как оказалась в доме Аслана. Кажется, спасаясь бегством, она выбежала на дорогу. Ее покинули силы, и какая-то машина остановилась с предложением подвезти ее. Видимо, на автомате она назвала адрес дома родителей Адама, поскольку он был ближе всего к ресторану.

У входа их встретила старушка Надин, ожидающая большое семейство с праздника. Ева буквально упала в ее хрупкие объятия с криками и рыданиями, путано сообщая о случившемся. Одной рукой пожилая женщина приняла мальчика, а на другую предложила опереться обессилившей Еве.