Этот разрушительный элемент

Так что я просто стою у окна, прижавшись лбом к стеклу, и кручу в пальцах пустой шприц. К этому времени модули Коула уже вышли из строя, но его панель все еще пытается побороть токсин. Это наверняка причиняет много боли, да и пройдет нескоро, но я надеюсь, что он поймет, это был мой подарок ему, а не нападение. Коул хотел освободиться из лап «Картакса» – он заслужил это – и уничтожение всех его модулей – единственная возможность этого добиться. Я отправила сигнал его маячка Анне и не сомневаюсь, что она найдет способ добраться до него. Потребуется несколько недель, чтобы его организм отчистился, но зато потом он получит долгожданную свободу. Не думаю, что Коул когда-нибудь сможет использовать гентех, но эта мысль не вызывает у меня чувства вины. Они с Анной планировали сделать то же самое, забрав у меня панель. Вот только я никак не могу выбросить из головы ужас, который увидела в его глазах. Он боялся не сыворотки, которую я в него всадила, и не падения с квадрокоптера, а меня и того, на что я способна. И теперь меня терзает вопрос: «А может, он прав?».

– Мы на месте, координаты которого ты мне дала, – кричит Руз из кабины. – Но, судя по сканерам, тут ничего нет. Все здания пусты. Ты уверена, что не ошиблась?

– Уверена, – говорю я, шагая к нему через грузовой отсек и по пути подключаясь через манжету к системам «Комокса».

Мы не отправились напрямик в «Картакс» и не остановились, чтобы подзарядить батареи. Если мы хотим попасть на эту встречу и забрать оттуда Лаклана, то должны подготовиться. Может, в Энтропии и живут лучшие в мире генхакеры, но они даже понятия не имеют, как сражаться. В этом городе собрались люди, которых больше заботит сельское хозяйство, чем военные технологии. Там никто бы не стал писать «Косу» лишь потому, что не знал бы, что с ней делать. Вот почему им нужна я, и они позволили мне разработать этот план. Но чтобы осуществить задуманное, мне нужна армия.

– Здесь находится лагерь генхакеров, – говорю я. – Они обещали нам выделить оружие и снаряжение, которое может нам пригодиться. Их предводитель Новак.

– Новак? – переспрашивает Руз. – Ты не шутишь?

Я понимаю его удивление. Я слышала, что болтали о Новак в Энтропии. В течение многих лет она возглавляла «Небеса», и ей доверяло большинство генхакеров на поверхности, но в один прекрасный момент она предала их и объявила о союзе с «Картаксом». Она позволила им разбомбить ее город, а затем во время протокола «Всемирного потопа» призывала людей на поверхности сдаться. После этого я бы тоже не стала доверять Новак, но, судя по слухам, у нее есть оружие. Так что я связалась с ней перед отъездом, и она пообещала мне помочь.

Я смотрю сквозь лобовое стекло «Комокса» на темную, бесконечную пустыню.

– Она прекрасный союзник для нас, и у нее есть множество людей, которые ей преданы. А здесь находится ее база.

Руз качает головой, отчего на серебристых полосах на его коже отражаются алые огоньки с приборной панели «Комокса».

– Жаль, что ты не сказала мне, что связалась именно с ней. Мы ей не доверяем. Да и в месте, которое указано в координатах, ничего нет. Это может быть ловушкой.

Я загружаю в интерфейс манжеты снимки с «Комокса». Руз прав – это место выглядит пустынным. Заброшенным. Да, здесь есть разрушенный город, в котором можно спрятать целую армию, но сканеры не засекли никакого движения. Если Новак все еще сотрудничает с «Картаксом» и обманывает нас, то она выбрала прекрасное место. Здесь легко организовать засаду. А значит, наш план рухнет, а у «Картакса» будет доказательство того, что мы организовываем против них заговор. И у них появится прекрасный предлог арестовать нас, свалить всю вину на меня и уничтожить генхакеров.

Но я уже так далеко зашла, да и с данными ДНК Коула, сохраненными в моей панели, разгадка сбоя в «Панацее» кажется не такой уж сложной. А значит, мы не можем отступить.

– Поверь мне, Руз. Я знаю, что делаю.

Его силиконовые, стального цвета глаза впиваются в меня.

– Надеюсь, это так. Наши жизни в твоих руках, Цзюнь Бэй. И это не игра.

– Я знаю, – бормочу я.

Вот только он ошибается. Борьба за будущее всегда была игрой. Это единственные слова Лаклана, которые засели у меня в голове. И любой, кто считает иначе, проиграет.

«Комокс» снижается. Я перегибаюсь через плечо Руза и смотрю сквозь лобовое стекло. Пустынная земля застроена зданиями, расположенными на расстоянии друг от друга, дома образуют небольшой городок, но в нем никого нет. Ни одного намека, что тут проживает сотня людей. «Комокс» выпрямляется и приземляется, поднимая в воздух волну пыли. Я прохожу через грузовой отсек и выглядываю в окно, но не вижу ничего, кроме пустых зданий, заполненных тенями.

– Отправь им сообщение, – отстегивая ремень, говорит Руз.

– Она появится.