Этот разрушительный элемент

Я поворачиваюсь к Коулу:

– Те дополнительные строки, добавленные к вакцине – это мой код. Видимо, Лаклан не понял, что он не закончен, когда рассылал его всем. И если я допишу алгоритм, то смогу остановить все это.

Вот только бы еще понять, как это сделать. Я обхватываю себя руками и, пройдя через лабораторию, подхожу к дыре в бетонной стене. Внизу, в усыпанном пеплом атриуме, множество людей ухаживают за ранеными. Рейн ходит между рядами походных кроватей, но нигде не видно Руза. Возможно, он обследует тоннели в поисках одичалых или пытается выяснить, как они попали в пещеры. Я с легкостью могу представить, как он собирает отряды и хлопает людей по спине, пытаясь поднять им боевой дух. Они явно в этом нуждаются.

Если Коул не соврал, то сейчас к Энтропии направляются сотни людей. И я не знаю, как сказать всем, что эти нападения – моя вина. То небольшое доверие, которое я успела заслужить, тут же будет потеряно. Мне следовало подумать о том, как глюк может повлиять на людей. Следовало распознать эти признаки, когда Матрица изменилась прямо на моих глазах. Я же знаю, как выглядит человек, когда алгоритм захватывает его разум и подчиняет своей воле.

Как, черт возьми, я могла это упустить?

– Именно поэтому я и приехал сюда. Мы хотим остановить это, – объясняет Коул. – Меня отправили предложить тебе перемирие. «Картаксу» нужна твоя помощь, и они готовы предоставить тебе лабораторию для исследований, где ты сможешь поработать с Лакланом…

Я поворачиваюсь к нему:

– Ты предлагаешь мне вернуться в лабораторию «Картакса» и к Лаклану? Ты издеваешься, Коул?

– Тебе нужно оборудование. – Он скрещивает руки на груди и прислоняется спиной к стойке. От его тяжелого взгляда кожу неприятно покалывает. – А у «Картакса» есть и оно, и лаборатории.

Я отворачиваюсь от дыры в стене и принимаюсь расхаживать по комнате.

– А еще у них есть тюремные камеры. К тому же у меня здесь есть все, что мне нужно.

– Ты про эту лабораторию? – Коул обводит рукой кучи мусора на полу и разбитые пузырьки с нанитами на стойке. – У «Картакса» есть огромные объекты с ультрасовременным оборудованием, предназначенным для кодирования гентеха. К тому же ты отправишься туда не в качестве пленника, а как союзник. Пленник там Лаклан. Он сидит в камере, и «Картакс» контролирует каждый его шаг.

– Лаклана невозможно контролировать, – бормочу я. – И он не должен участвовать в работе. Ведь это именно он устроил весь этот бардак. Он не сможет исправить «Панацею».

– Наша цель не исправить «Панацею», а удалить ее из вакцины, – поправляет Коул. – Вот чего хочет «Картакс».

Я замираю на полушаге. Они хотят избавиться от «Панацеи» и оставить в панелях людей чистую, работающую вакцину. Это устранит глюк и люди перестанут превращаться в одичалых, но Лаклан разработал вакцину на основе моего кода. Так что разъединить их будет непросто. Для этого придется полностью перекодировать вакцину, что может занять несколько месяцев. А вот на исправление «Панацеи» потребуется всего несколько часов, если найти правильный объект для эксперимента. Но руководству «Картакса» плевать на это. Они не понимают, сколько проблем сможет решить «Панацея» и каким станет мир, если мы сможем использовать ее. Они не понимают, насколько я близка к ее завершению.

– Но зачем я понадобилась «Картаксу»? – спрашиваю я. – Вакцину разработал Лаклан. И он единственный, кто может ее перекодировать.

– Вот только он заявил, что не сможет сделать этого без тебя.

Нахмурившись, я поворачиваюсь к Коулу. Что-то здесь не так. Лаклан сам соединил вакцину с «Панацеей», так почему же он не может обратить все вспять? Кроме того, он утверждал, что сделал все это ради меня: вытащил код, объединил его с вакциной и даже создал Катарину. Так почему он считает, что я откажусь от своего детища и вновь доверюсь «Картаксу»?

Если только он не задумал что-то другое.

– Расскажи мне поподробнее об этой сделке, – прошу я.

Коул быстро подходит ко мне, несмотря на обломки, усеивающие пол.

– Тебя, как и любого кодировщика Энтропии, который, по твоему мнению, сможет помочь, приглашают поработать с лучшими учеными «Картакса». И вам предоставят для этого не какую-то лабораторию, а целый исследовательский центр. Это вам пообещал Крик.

– И Лаклан тоже будет там?

Коул кивает:

– Но, как я уже сказал, тебе не стоит его бояться. Пожалуйста, подумай об этом. Я бы не пришел сюда, если бы это не было так важно.

Задумавшись, я начинаю грызть ноготь на большом пальце. Не знаю, что за игру задумал Лаклан, но это меня беспокоит. Мне совершенно не хочется вновь оказаться под его контролем. Но, возможно, он хочет помочь мне исправить «Панацею» и, вполне возможно, знает, как это сделать. Возможно, он хочет, чтобы я воспользовалась приглашением Коула и вытащила его из лаборатории, где его удерживают.

И, возможно, это не такая уж и плохая идея.

– Сначала мне нужно обсудить это с остальными, – говорю я. – И подумать над вашим предложением.

– Спасибо.