Этот дождь решает всё

– Нужно передать посылку. Мы сидим всей командой над игрой, даже из офиса не высовываемся. Прохоров завалил окончательно. Запа-ара. – Он провел ребром ладони по горлу. – Еле смылся, чтобы тебя перехватить. А пакетик очень надо занести.

– Без проблем, если так. Сочувствую с работой. А кому, куда?

Лучше бы не спрашивала. А главное, не стоило так опрометчиво соглашаться. Потому что ответ Ромки меня совсем не порадовал.

– Да Стасу. Я разве что к ночи смогу заскочить, а ему сейчас все это нужно.

Эй, я хотела сказки, но искала прекрасного принца! Я не собиралась выступать в роли рыцаря и идти в логово дракона только потому, что принц из другой сказки обещал передать ему небольшой презент!

– Нет, Ромка! Нет-нет-нет, даже не проси. Кому-кому, а Соломинцеву я ничего не понесу. Если нужно, пусть прибегает сам. Он давно не ребенок.

Я усиленно замотала головой, стараясь не купиться на жалобную мордашку Маркова. Он в свою очередь, будто выброшенный на улицу щенок, преданно заглядывал мне в глаза и протягивал злополучный пакет.

– Энжи, пожалуйста, тебе же по пути. Давай на колени встану.

– Какие, к черту, колени? Соломинцев таких жертв не стоит. Ром, правда, ты замечательный человек, хороший друг, но… не при смерти же твой Стас, не развалится, подождет до ночи. Все, я домой.

Я развернулась и направилась прочь от здания компании. К родной аллее, в которой пряталась от гнева Стаса, а теперь еще от мыслей о нем. В логово Местного Монстра я идти не собиралась. Мало ли что может случиться!

– Энж, – раздалось вслед. – Нас с проектом нагрузили уже давно, а Стас… он слишком добрый.

Да, конечно, так и поверила! Помню, каким «добрым» иногда бывает Соломинцев. А потом память услужливо подкинула последний ливень: то, как я проснулась, лежа у него на коленях, заботливо укрытая пиджаком. Глаза Стаса цвета дождя, его улыбку и нашу безобидную перепалку. Я же обещала откусить… ой, оторвать ему язык, если еще раз посмеет обозвать.

– Он позволял всем спокойно уходить домой в конце рабочего дня и не напрягаться… – продолжал Марков. – Сам как проклятый работал. И вчера утром прямо на пороге нашего кабинета свалился в обморок. Трое суток вообще не спал. Трое, Энж! А ведь после болезни только… Здесь таблетки и чайный сбор. Отдашь прямо на пороге и все. Ладно?

Я замерла, прикусив губу. Стас для меня оставался загадкой. Монстром. Он мне совершенно не нравится, не… Черт, но волноваться-то это не мешает! Я медленно обернулась и кинула взгляд на замершего на лестнице Рому.

– Ладно. – Я капитулировала, принимая собственную слабость. – Схожу. Какой у него адрес? Домофон есть?

– Двадцать четвертая квартира в правой «свечке». Домофон есть, но не работает уже несколько дней, так что можно просто проходить. – Марков вручил мне пакет и крепко обнял. – Спасибо.

– Да не за что, не за что… – пробормотала я, провожая взглядом скрывшегося в дверях друга.

Ну вот, запрягли. И ведь я сама зачем-то согласилась, дурочка эдакая. Разволновалась, испугалась, что Стасику плохо, тупо спародировала всех обожающих его коллег. Куда катится мир? А катится он, кажется, в сторону симпатии к Соломинцеву… к беспокойству и бесконечным мыслям о нем. Об этих глазах цвета грозы и о монстрах, которые выдают себя за принцев.

Думая о том, что лучше бы монстры так и оставались монстрами, я дошла до тринадцатиэтажки, в которой жил Соломинцев, и остановилась у подъезда, смотря то на пакет, то на домофон. Что ж, обещания надо выполнять. Сначала хотелось просто набрать номер квартиры на домофоне. Если никто не ответит, то и заходить не придется, ведь правда? А может, Соломинцев, едва услышав мой голос, повесит трубку? Зачем ему пускать в дом блатную пигалицу? Только потом я вспомнила, что Ромка сказал о домофоне, решилась и дернула тяжелую дверь на себя.

В подъезде меня встретила угрюмая бабушка-вахтерша. Весело. Двойная система безопасности? Чтобы преступники, прорвавшиеся через дверь, точно не миновали местного охранника? Так и вижу, как старушка потрясает клюкой на возмутителя спокойствия и орет: «Ты не пройдешь!»

– Здравствуйте, я в двадцать четвертую. Можно? – улыбка получилась максимально искренней.

Женщина, которая поначалу казалась хмурой и готовой прибить любого подошедшего, заулыбалась в ответ. Я тихонько вздохнула, принимая собственную карму. Все бабули – кроме родной, конечно, – мгновенно проникаются ко мне доверием, принимая за пай-девочку. Соседки-старушки с детства подкармливали меня сладостями и поили чаем, а ведь ангелом я никогда не была.

– К Стасу? Конечно, проходи-проходи. Неужели в кои-то веки парень девушку хорошую нашел! – Бабуся, кряхтя, поднялась и открыла мне зарешеченную внутреннюю дверь. – А то все ходят, ходят, а нормальных-то нет.

– Я ему не девушка, – возмутилась я, замахав руками. – Просто коллега, пакет пришла занести. А что, много ходят?

– Много. Но быстро перестают, – старушка рассмеялась, хрипло и несколько зловеще.