Этот добрый жестокий мир

До посадки оставалось сорок пять минут, и журналист решил, что хлопнуть рюмку-другую чего-нибудь крепкого ему не помешает. А потом купить хотя бы зубную щетку и бритву. Черт его знает, что там есть на этом Титане.

Титан был самой секретной, самой закрытой российской научной лабораторией. Русским повезло: они успели первыми воткнуть в пески ледяного спутника свой флаг, хотя все предрекали, что американцы окажутся шустрее. Но еще больше повезло, когда ООН встала на сторону России и поддержала ее требование на единоличную колонизацию. Тут уже взвыли не только Штаты, но и Китай, хотя русские все сделали строго по букве и даже по духу закона «Об освоении планет, спутников и иных небесных тел», который ратифицировали все страны без исключения еще в период колонизации Луны. Так что в последние восемьдесят лет на Титан не ступала нога ни одного иностранца. Американцы уверяли весь мир, что Россия держит там мощные военные базы, на что российское правительство уклончиво отвечало, что занимается исключительно наукой, а военный контингент присутствует лишь в количестве, необходимом для защиты ученых. Но сколько его, этого необходимого количества? Об этом не знал никто.

Космический корабль не впечатлил. По сравнению с шикарными лайнерами, что курсируют между Землей и Луной, этот выглядел каким-то спартанским. И размера небольшого, и внутри все чистенько, но бедненько. Вместо привычных бара и ресторана — какая-то солдатская столовка. Да и пассажиры… из гражданских, кажется, он один. На входе обыскали по полной программе, даже в камеру залезли, но тут грех роптать. Знал, куда летит. Его проводили до крохотной каюты, где, кроме кровати, маленькой тумбочки и нескольких крючков на стене, ничего не было.

Полет проходил тяжело и скучно. При ускорении примерно в 1,8 жэ не хотелось ни в бар, ни в ресторан. Вообще подниматься с кровати не было сил, ведь вместо обычных семидесяти Влад стал весить около ста тридцати килограммов. К счастью, до Титана лета было неделю, так что долго страдать не пришлось.

По прибытии капитан попросил «всех оставаться на своих местах» и ожидать. Влад послушно ожидал, пытаясь приноровиться к другой гравитации. Наконец, в каюту постучали, и в дверях возник… оранжевый человек. При виде него спецкор отшатнулся и тут же больно стукнулся плечом об изголовье кровати.

— Осторожней, сила тяжести здесь составляет всего одну седьмую от земной, так что аккуратней рассчитывайте свои силы, — обеспокоенно сообщил вошедший. — Не очень ушиблись?

— Нет, — потер Влад плечо. — А почему вы оранжевый? — задал он дурацкий вопрос.

— Чтобы меня не потеряли, — оранжевый улыбнулся. — На Титане очень плотная атмосфера, но вам, москвичам, будет привычно — это как постоянный серый смог в мегаполисе. Ярко-оранжевый видно издалека, поэтому скафандр нового типа — мы зовем его «перчаткой» — сделали такого цвета. Я вам такой же принес, одевайтесь.

Это действительно походило на натягивание на себя узкой резиновой перчатки. Влад долго пыхтел и кряхтел, втискиваясь в него. «Девушкам такое надевать привычнее, — подумал он про себя, — они каждый день на колготках тренируются».

Спецкор ступил на Титан с торжественным ожиданием, и пока они топали по бетонке к прозрачному овальному зданию космопорта, крутил головой, разглядывая барханы песка вдали и затянувшие все небо серые тучи. Весил он тут, как ребенок, но благоразумие взяло верх, и он не стал проверять, сможет ли «упрыгать».

Его встречала официальная делегация научной станции, среди которой оказалась микробиолог, что журналиста навело на некоторые размышления. Дарья Александровна Шапкина была моложе него, но черный брючный костюм, сжатые губы и сосредоточенный взгляд придавали ей «взрослости».

Владлена удивляло на Титане все. Город оказался намного больше, чем он предполагал: тут жили тридцать, а то и все сорок тысяч человек. Это не только ученые и военные, но и инженеры, рабочие разных специализаций, специалисты по гидропонике, электрики и даже парикмахеры, дворники и повара. Город состоял из куполов: старого и двух новых. С ростом населения достраивались и «районы», в которых можно находиться без скафандра. Внутри всегда поддерживалась одинаковая температура — около двадцати четырех градусов тепла и нормальное земное давление. По улицам передвигались на электромобилях; магазины, рестораны, бары, больницы и прочие заведения работали круглосуточно, поскольку ученые и военные — основные жители Титана — трудились обычно в три смены, а утро, день и ночь на спутнике, всегда затянутом серыми тучами, были понятиями умозрительными.