Это жизнь

Заходила к Альке Тоня, они взяли двухлитровую бутылку вина, сухого, болгарского. Ходили специально далеко, всё выбирали, попросили, что бы бутылку открыли, у Альки не было штопора. Алька его всё время осторожно несла, чтобы не расплескать. Когда зашли домой, а вино всё вытекло в пакет, бутылка как-то треснула. Алька выливала из пакета вино в раковину, Тоня подставила бокал, а вино всё вылилось мимо, в раковину. Алька с Тоней смеялись до упаду, как дети, что не судьба им попить вино.

Заходили к Альке соседки знакомиться. Алька накрыла стол, посидели, поболтали. Они говорили, что не заходили сюда уже 15 лет. Вспоминали, кто здесь жил до Альки, вспоминали свою молодость, они здесь живут давно, как они получали эти квартиры. Раньше здесь было общежитие, потом каждый захватывал себе комнаты, обустраивал их. У многих жильцов нет в доме воды, туалет в сарае. Обещали уже в этом году снос.

ЗЫБКОЕ СЧАСТЬЕ

Октябрь прошёл, наступил ноябрь. Была такая тёплая осень, у Альки под окном, расцвела белая сирень. Правда чуть-чуть, только на макушках, но всё же было приятно. Обещанных продавцом в сарае дров и угля не было. Алька обогревалась плиткой. Когда стало совсем холодно, а где брать дрова и уголь она пока не знала. Ходила по улицам частного сектора, выдёргивала из-под снега мокрые ветки, дома их сушила, грелась возле открытой дверки печки, и представляла, что это камин. Она смотрела на играющие друг с другом огоньки пламени, запах дров горелых в печке, навевали воспоминания её детства. Было всё здорово. Главное тишина, покой, она сама себе хозяйка, в своём уютном гнёздышке. Никто не кричит, не командует, никто не колотит её, она не голодает, есть деньги, всё было здорово. И она не одна, живая душа рядом, её любимая кошечка, с ней под одеялом тепло, они согревали друг друга.

Алька лежала на диване, возле духовки, и предавалась своим размышлениям и воспоминаниям. Она услышала какой-то шорох и скрежет над головой. Как будто по потолку, кто-то невидимый скрёб когтями. Полина смотрела на потолок и в страхе прищуривала свои огромные глаза. Потом озиралась по сторонам, потом внимательно смотрела на плечо Альки. Как будто что-то или кото-то видела. Альке стало жутко страшно, она не понимала, но чувствовала, что что-то было не то. Алька взяла иголку и спросила:

–Что это за звуки, на потолке, в моей квартире?

–Это порча.

–Порча? А кто посылает мне её?

–Твоя племянница.

–А можно с ней поговорить?

–Юля. Почему ты не оставишь меня в покое? Что тебе ещё от меня надо? Ты же прощенье у меня просила?

–Я никогда не оставлю тебя в покое. Я хочу, чтобы ты сдохла.

–И что, тебе легче будет, если я умру?

–Нет. Не легче. Я тебя и на том свете мучить буду. Я тебя везде достану. Алька покрестилась на другое имя. Некоторое время было тихо. Потом по стенам, иногда в разных местах, стало что-то появляться, но тихонько. Алька взяла иголку.

–Юля, это ты?

–Ты кто? Я тебя не знаю. Алька поняла, что она её теперь не видит, потому и ищет по стенам. Алька сидела кушала за столом и вдруг рядом с ней по стенке зашуршало. Она взяла иголку.

–Порча, уходи. Стало тихо. Потом опять зашуршало.

–Ты опять пришла?

–Она опять меня отправила, тебя искать. Не гони меня, пожалуйста. Мне там не нравится. Она кричит, матерится, а у тебя хорошо, тихо.

–Ладно, сиди, только тихонько, что бы я тебя не слышала.

НАДЯ

Алька постепенно знакомилась с соседями. К Альке заезжала Тоня. Иногда они целыми днями болтали по телефону. Алька рассказывала ей о своей прошлой жизни. Тоня рассказала Альке про свою знакомую Надю.

–Она целыми днями сидела с иголкой. Я её предупреждала, что нельзя с ними долго общаться, но она не слушает. Говорит, если бы ты знала, что они мне рассказывают, много интересного, такое нигде не прочитаешь. А потом ей дух предложил, чем ты сидишь с иголкой, хочешь, ты сама всё будешь знать и без иголки. Ложись на диван, ничего не бойся. Сначала будет неприятное ощущение, потерпи, потом всё пройдёт, будет хорошо. И она, представляешь? Позволила ему вселиться в своё тело. Теперь ходит, как не нормальная, всё время себе под нос бормочет, говорит, что она с ним всё время общается. Забросила двух детей, хорошо, что их её мама забрала. Начала писать стихи, картины. Она ему говорит: у меня никогда не было золотых украшений, а он ей: зайди в этот скверик, вон под тем деревом, на земле, листья разгреби, цепочка с кулоном. Деньги она всё время находит, он ей говорит, где искать. Но, что с ней дальше будет? Я не знаю. Я ей про тебя рассказала, она говорит, он мне ничего плохого не делает. Наоборот, заставляет ходить в церковь, читать молитвы, учит как правильно молиться. Она ни с кем не общается. Её хотят лишить детей. Она говорит: Ну и пусть, им в детдоме будет лучше, там много детей, там будут лучше о них заботиться. А что я одна, без мужа, могу им дать? Она ушла работать в церковь помощницей, представляешь, до чего до катилась? Ходит в черных одеждах до пола, в черном платке, на старуху стала похожа, а ей всего 30 лет.