Это всё так ненавижу, это всё я так люблю

«Вот оно! Началось… За мной следят… за мной пришли… это, наверное, засада!!! – мелькнули страшные мысли в голове героя, подходившего к дому. – Надо что-то делать… Нельзя сдаваться гадам!» – подумал Веня, входя в подъезд. Завидев врага, Греков отважно кинулся на него. Темноту подъезда рассеивала тусклая лампочка и то на третьем этаже, поэтому слабые электронные лучики не пробирались вниз. Наш герой не разглядел лица подосланного убийцы, зато он удачно начал дубасить бандита кулаками, отчего тот быстро осел на землю без сознания.

– Сдохни, тварь! Сдохни! Думали, так легко меня замочить? Теперь получайте! – приговаривал толстяк, охаживая киллера, а затем живо поднялся на свой этаж, оставив свою жертву валяться, даже не поинтересовавшись личностью поджидавшего. В квартире, как всегда, добрым словом встретила дородная жена.

– Ты почему не на работе, бездельник?

– Меня попросили поменяться сменами, зайка… – оправдался «хозяин дома». – Не могла бы ты сделать мне чашечку кофе?

– Иди на кухню и сделай сам! – отрезала супруга. Греков понуро поплёлся на кухню, там он лениво насыпал в чашку сахар, добавил ложечку растворимого кофе, залил кипятком, забелил молоком и… первым же глотком чуть не подавился, уставившись на новую стиральную машину!!!

– Что это? – проорал в ужасе Вениамин на всю квартиру.

– Это стиральная машина, идиот! – ответила вошедшая жена.

– Откуда она взялась? – воскликнул Греков, покрывшись холодным потом.

– Приезжала мама и подарила нам эту машинку. От тебя же ведь не дождёшься!

– А где старая? – неистово проорал потрясённый супруг.

– Старую мама вывезла на свалку! – при этих словах толстяк отчаянно взвыл, и завалился в обморок.

Ты знаешь, что надо сделать

Ночью всё выглядит иначе. Привычные вещи принимают иной оттенок, иные очертания, не всегда привлекательные. Тёмный и глубокий лес, стоящий в удалении от королевского замка, днём был несколько приветливей, а теперь под мантией ночи его могучие деревья казались зловещими. Странными были и шаги, шуршащие в густой траве, единственное, что нарушало гнетущую тишину. Одинокий путник, идущий по тёмному, почти непроходимому коридору ветвей, стволов и коряг, заходил всё глубже в тёмную чащу. Остановившись у гигантского дуба, он оглянулся и с минуту всматривался во тьму. Ничего… Никого… Только слышался колыбельный шелест пушистой листвы. Проказник-ветер, единственный неспавший хулиган, тоже любил ночные прогулки. Человек двинулся дальше, скрывшись за деревьями. Совершенная тьма поглотила тропу под их высокими кронами.

– Эксталус! – произнёс гость леса, выставив длинный посох вперёд, его согнутый конец загорелся пламенем, осветив извилистую дорожку и белоснежные одежды старого волшебника. Эурос погрузил ладонь в образовавшийся огонь, он не обжигал чародея. Не медля ни минуты, маг продолжил путь в неизвестность. Неясный шорох заставил его опять оглянуться, кажется, это дикий зверёк пробежал, задев кусты поблизости. Ещё полчаса настороженной ходьбы, и посох осветил большое пирамидальное строение, скрытое зеленью веток.

– Лацио опус, – сказал кудесник, и древние каменные двери, испещрённые магическими письменами, со скрежетом отворились. Прежде чем войти, Эурос в последний раз осмотрелся.

– Адацио опус, – проговорил волшебник, и каменные ворота медленно затворились за ним. Белобородый старец неспешно двинулся вперёд по узкому ходу, освещая древние стены, расписанные странными символами и рисунками неведомых животных. В темноте послышались едва различимые звуки, будто кто-то в далёкой кузнице отбивали молотом раскалённое железо. Кудесник прислушался. Чуть было не споткнувшись о лежащие безмолвно булыжники, он с трудом удержал равновесие, возобновив движение. Шаг за шагом звуки становились всё яснее, всё отчётливее. Наконец перед Эуросом возникла гладкая стена, а за ней какое-то существо, подобно дикому зверю, билось в агонии, ударяясь о камни и злобно рыча. Чародей наставил на преграду огненный конец посоха, и вмиг непонятно откуда в глухом логове, в подземелье, напоминающем гробницу, подул сильный ветер, так что длинные белые волосы старца затрепетали вместе с полами белоснежной одежды.

– Импрацио! – воскликнул волшебник, и стена с грохотом разлетелась на мелкие куски, словно от взрыва, осколки камней чудесным образом не коснулись мага. Перед величественным стариком, сокрытое полумраком, в каких-то древних лохмотьях в углу сидело создание, похожее на человека, но при более пристальном взгляде становилось ясно, что это просто видимое сходство. Обитатель гробницы был могуч и высок. Лохмотья частично покрывали его крепкие мускулистые руки, ноги и лысую голову. Силач, прикованный огромными цепями, красными глазами взирал на незваного гостя, а потом он захрипел, сопровождая хрипы шипящими змеиными звуками.

– Не бойся. Я пришёл с миром, – спокойно ответил Эурос, однако его слова явно не произвели должного впечатления. Житель логова посматривал на него с недоверием, а после вновь заговорил на своём странном языке.