Это не моя жизнь

Сердце Акулины сжалось – насколько же напуган ребёнок, что даже не может в полный голос порадоваться. Она сильнее прижала к себе дочь:

– Конечно, пойдёшь, родная. Обязательно!

Оттепель в его честь

Утром Акулина покормила младшую дочь, поцеловала спящую старшую, собрала нехитрый «багаж» и через полчаса покачивалась в битком набитом автобусе. Разумеется, планировалось приобретение школьных принадлежностей, но главной целью поездки был разговор с десятиклассником Аркашей Изместьевым.

Акулина смутно представляла, как она, закутанная в деревенский платок, обутая в резиновые сапоги, сможет заинтересовать кумира большинства старшеклассниц двадцать седьмой школы. Надо было придумать нетривиальный «маркетинговый» ход. И о чём она будет говорить? И есть ли вообще смысл в этой встрече?

Обратно, в далёкий две тысячи восьмой ей всё равно не вернуться; тело разбилось вдребезги, возвращаться некуда. Какой смысл сбивать с толку парня? Напортачить можно прилично, а цель так и останется недостигнутой.

Изместьев вспомнил, ради чего он всё затеял и почувствовал резкую боль за грудиной. Разве возможно сейчас ухаживание за Жанкой Аленевской? А на косметолога он выучится? Всю жизнь ему испохабил этот Клойтцер! Чтоб ему ни дна, ни покрышки!.. Стоп!!!

Сознание Акулины Доскиной вдруг словно начало сдвигаться набок. Съезжать помаленьку с проторённого пути.

Если парень в этом времени женится на Аленевской, если послушается её и в отведённый для этого промежуток времени проспециализируется на косметолога, то у него никак не должно возникнуть желания чего-либо менять в будущем! Он не согласится ни на какую авантюру Клойтцера. Более того, с ним не встретится, не пересечётся. Ведь не на «скорой» он будет работать, а в Институте Красоты!.. И тогда он не прыгнет с шестнадцатого этажа, не прыгнет! Не дурак ведь! Тело не разобьётся! Всё встанет на свои места! Игра стоит свеч, Акулинушка?.. Вот только ты им, Аркашей, никогда не будешь, поскольку так и останешься в своих Кормилицах куковать бабий век. Никто никогда тебя не найдёт, ты в глубокой заднице, причём неизвестно чьей!

– Девушка, вам плохо?

Акулина открыла глаза. Народу в автобусе стало меньше. Над ней склонялся интеллигентного вида молодой человек с тонкой полоской усов над верхней губой, в плаще и шляпе.

– Нет, а что? Почему вы спросили?

– Вы вдруг сильно побледнели. А я врач…

Изместьеву стоило огромных усилий, чтобы не ответить коллеге соответствующим образом. Но он сдержался и отвернулся к окну.

Когда замелькали кварталы знакомого с детства города, слегка запаниковал. Никогда ещё ему не приходилось встречаться с самим собой двадцатилетней давности. Никогда ещё при этом он не был женщиной, да ещё и колхозницей.

И вспоминал, что мог чувствовать, как ощущать себя семнадцатилетний юноша, комсомолец, активист. Полный сил, энергии, планов. До злополучной новогодней ночи, «выстрелившей» ему в глаз пробкой от шампанского, оставалось каких-то две недели, за которые всё должно решиться… А парень не знает о шампанском!

Стоп!!!

Снова вся кровь Акулины отлила от головы, и женщина едва не отключилась. Если он, доктор из двадцать первого века в новогоднюю ночь не вклинился в своё тело двадцатилетней давности, значит… Значит, в него может вклиниться кто-то другой! Тело вакантно!

Чёрт, рассказав о бутылке этому прощелыге Клойтцеру, Аркадий раскрыл очень важную тайну, которой в будущем просто нет цены! Он вспомнил, как псевдо-Поплевко жаловался на то, что слишком мало информации о клинических смертях в прошлом.

Конечно! Они решили использовать выстрел шампанского с большим эффектом для коррекции своего долбанного будущего! А его просто выкинули в эрмикт-пространство, авось да пристроится где-нибудь. И он по чистой случайности «залетел» не так далеко от того, куда, собственно, и планировал.

Кому нужна колхозница? Наплевать на неё. А тело старшеклассника под Новый год с открывающимися перспективами в будущем – серьёзная находка!

Какой ужас! Какой великодержавный эгоизм! Его нагло использовали!

Эту новогоднюю ночь Изместьев просто обязан встречать с Аленевской! И вообще, не отпускать её от себя ни на шаг! Это его судьба. Но как убедить парня в этом? Помнится, одной из черт характера в этом возрасте был юношеский максимализм и независимость. Мнения других людей Аркашу в то время интересовали меньше всего.

Как заставить его поверить себе? Кем представиться? Кто ты вообще такая, Акулина Доскина, чтобы вмешиваться в жизнь столь интересного семнадцатилетнего парня? А не пойти ли тебе куда подальше?..

Комсомольский проспект, улица Карла Маркса, школу отсюда не видно, но Изместьев знал, что скоро уроки «первой смены» закончатся, народ «повалит». Где перехватить парня? У школы? У подъезда дома? По дороге? Это если он пойдёт один. А если с компанией? С девушкой, с той же Аленевской, к примеру.

Выйдя из автобуса возле продовольственного магазина, Акулина направилась к школе. Времени почти не оставалось.