Это не моя жизнь

На сына это было похоже: чего греха таить, супруги Изместьевы частенько «куковали» ночь напролёт в полной неизвестности: где Савелий, живой ли, здоровый ли…

Но Ольга… Куда могла пойти она? И что значит – «не менее серьёзно»? Они что, больше не семья? А чему, собственно, удивляется? В принципе, они давно – скорее видимость семьи, нежели что-то настоящее. Возвращаясь после работы домой, Аркадий частенько ловил себя на том, что не испытывает особой радости, какого-то душевного подъёма. Сплошные недомолвки с женой, каждодневный сыновний сарказм с издёвками вперемешку. Случайные люди под одной крышей, короче.

Мышцы спины словно свело судорогой. Он и не знал, что пустота пустоте рознь. Тысячу раз оказывался раньше дома один, но никогда не было так пакостно на душе. Ему впервые стало жутковато в собственной квартире. Одиночество не радовало, а скорее – раздражало.

Аркадий вдруг ощутил укол самолюбия: он первым вернулся к остывающему очагу. Ненадолго же его хватило! Тряпка! Надо было проявить характер, потерпеть, заявиться утром, после того как у Ольги начнётся рабочий день.

Одним из немногочисленных плюсов его профессии был сменный график работы. Хоть суббота на дворе, хоть вторник – всё едино. Общепринятых выходных для «скорой» не существовало. «Поплохеть» соотечественнику могло хоть в будни, хоть в праздники. В последние даже чаще.

Изместьев испытывал почти животное удовлетворение, когда все утром собирались на работу, а он, сытно позавтракав, укладывался спать после ночного дежурства. И если ему не хотелось видеть домашних, что в последнее время случалось достаточно часто, можно было задержаться где-нибудь на полчасика и спокойно заявиться в пустую квартиру.

Что ж он теперь-то не подождал?! А что бы от этого изменилось? Ну, нарисовался бы в девять, обнаружил бы то же самое… Стоп! Он не мог знать, что квартира пустая, это первое. Второе – Ольга может подойти с минуты на минуту и обнаружить его. И его уход будет выглядеть дешёвым трюком, капризом, не более. И самолюбие будет не где-то, а в известном месте… Нет уж, уходить, так уходить… Навсегда, или почти… навсегда.

Встречаться с женой не хотелось.

Это всё Пришелец виноват. Своим звонком замутил мозги так, что подумать о чём-то другом стало нереально. И не только звонком. Что-то говорил про необязательность жестов и поступков в «Беглой лошади». Взбаламутил конкретно, вот и вернулся домой раньше времени. А не следовало!

Изместьев почувствовал себя преступником, возвратившимся на место преступления до приезда опергруппы. Чтобы уничтожить улики, замести следы. Рискуя при этом попасться с поличным. Матёрые рецидивисты так никогда не поступают. Несолидно. Он что, не матёрый?

Так или иначе, следовало что-то делать. Сейчас он всё исправит. Восстановит «картинку преступления». Грязью в прихожей наследил – затереть; записку жены положить на тумбочку, на самый край, где он её и обнаружил; постель – застелить. Чтобы комар носа не подточил.

Сейчас как бы реанимирует картинку. Реанимирует… Стоп!

И застыл с тряпкой посреди прихожей. У него в прошлом была клиническая смерть! Да, да, у него самого. В ту самую новогоднюю ночь, с восемьдесят четвёртого на восемьдесят пятый, когда стал открывать бутылку шампанского, и пробка «выстрелила» раньше времени в открытый глаз.

Сколько лет прошло! Его сердце тогда остановилось. Чудом среди гостей оказался доктор, который задолго до приезда «скорой» начал проводить парню искусственное дыхание и закрытый массаж сердца.

Значит, в принципе, шанс есть, если верить Пришельцу… Шанс вернуться в ту новогоднюю ночь. И начать жить с той минуты «воскрешения». Заново как бы, с чистого листа. Качественно охмурить Жанку, распределиться на хирургический поток, чтобы впоследствии специализироваться по косметологии.

Планы, планы… Планов громадьё!

Что за бред! Нет, конечно, никакого шанса.

Но если это бред, что ж ты, доктор, застыл, словно тебе сам дьявол шепнул на ухо «Замри!», и минут пять уже боишься пошевелиться?! Не веришь в подобную ересь? Не верил до того самого времени, пока Пришелец ощутимо не поколебал «воинствующий атеизм».

Как было бы здорово, Изместьев, начать с той самой новогодней ночи! Впереди – третья и четвёртая четверти выпускного класса. Вполне достаточно, чтобы «заняться» исключительно Жанкой, не отвлекаясь ни на кого больше. Зачем тратить впустую драгоценное время и силы?! Жанка и только Жанка! Мечта, а не жизнь!

Проблем с «охмурением» возникнуть не должно, девушка в нём в те дни души не чаяла, это он отлично помнил. Тогда, зимой, он ещё не успел «наломать дров»… Так он их и не наломает. Поскольку поумнел. За двадцать с лишним лет.

Сегодня клёва не будет!

Притихшее небо, похожее на застиранное платье, висело над городом, предвещая не то грозу, не то ураган. Аркадий помнил, как месяц назад поломало деревья, кое-где оборвало провода, а на одном из санаториев даже опрокинуло крышу на крутую иномарку, что невозмутимо ждала хозяина на стоянке поблизости.