Это девочка косяк

За прошедшую неделю изменилось немногое, разве что я, наконец, познакомилась со всем классом и запомнила их имена. А так, почти каждый день я ездила на трек вместе с Риной и Тёмой, мы проводили время довольно-таки весело, при том, что я в основном ездила на мотоцикле. Который, кстати, уже перекочевал туда и брать чей-то байк на прокат мне не приходится, Блэкки всегда ждёт меня там!

Что же касается соревнования, то оно уже сегодня. Волнуюсь ли я? Возможно, немного, но не более этого. Гонки — это уже привычное, для меня, дело.

Хочу сегодня перекусить где-нибудь в кафе, после школы, и сразу отправиться на трек. Поэтому надеваю кожаные, чёрные, матовые брюки в обтяжку, закрепляю их широким ремнём. Наверх белую, свободную футболку и серый пиджак — его я позже сниму, поэтому беру с собой косуху. Хватаю всё тот же розовый рюкзак, который совсем не входит в образ. И спускаюсь вниз.

— Доброе утро. — Тоня уже приготовила завтрак, поэтому сидела на кресле в гостиной попивая кофе.

— Доброе! — сейчас будем всем мой боевой настрой раздавать! — Как ночью спалось?

— Прекрасно, Норочка. — я улыбнулась женщине и принялась за завтрак. Через пару минут я уже стояла в прихожей и натягивала любимые кеды. Положила телефон в карман и вышла на улицу.

За воротами дома замечаю чёрную, а не привычную мне красную, машину. Так, либо Артемий сменил машину, либо это кто-то другой.

Но как только я замечаю высокую фигуру парня, а не мужчины, понимаю что это кто-то другой и вряд ли он остановился именно возле нашего дома, потому что у него сломалась машина. Широкие плечи, тёмная макушка и слишком уж знакомая машина — та-ак, машина слишком-слишком знакомая, что бы это было просто совпадением.

— Кхм-кхм! — привлекаю внимания парня, который всё это время ковырялся в телефоне, стоя по другую сторону автомобиля.

Он тут же убирает телефон и разворачивается ко мне. Мой рот автоматически начинает открыватся и закрываться, брови летят вверх, а глаза расширяются — думаю, со стороны это всё выглядет достаточно комично.

— Ты поздно выходишь в школу, тебе так не кажется? — чуть хриплый голос парня выводит меня из шокового состояния.

— Тебя никак не касается то, во сколько я выхожу в школу! И что ты здесь вообще делаешь?!

— Поговорим по дороге, садись. — и снова этот приказной тон.

Он смотрит на меня, а я смотрю на него. Ну, не собираюсь я садится в его машину! Вдруг он маньяк какой-то? И вообще, где Артемий, отец и, в конце-то концов, Тоня?! У них тут ребёнка уводят из-под носа (ворот дома), а они чёрт знает где пропадают!

— Не собираюсь я с тобой никуда ехать! — Феликс хмурит брови и продолжает пристально на меня смотреть. В конце концов я сдаюсь, кривя при этом лицо и через пару секунд я уже сижу в тёплом салоне — а температуру отличить очень легко, ведь на улице начало холодать. Осень, как-никак.

То ли ароматизатор такой, то ли парфюм парня, но здесь ощущается отчётливый запах апельсина. В принципе, особым видом машина не отличалась, разве что она была двухместной в отличии от тех машин, на которых я успела поездить.

Парень уселся на водительские сиденье. Руки на руль, ноги на педали и мы едем. Наверное, машины всё-таки предназначено водить мужчинам — уж слишком сексуально они смотрятся за рулём. А этот парень тем более, с его-то мышцами в обтягивающий, чёрной футболке. Его сосредоточеный на дороги взгляд, ещё и этот лёгкий беспорядок на голове. Мамочки, если он сейчас еще и проведёт рукой по волосам я в него влюбляюсь, как в этих сопливых романах!

Возможно, он почувствовал мой взгляд, а может просто вспомнил что-то смешное или же приятное, отчего на его лице появилась ухмылка.

— Нравлюсь? — Сноуден бросил на меня секундный взгляд и снова перевёл его на дорогу. Он определённо нравится мне больше, когда молчит.

— Бесити, командир. — тут же отвернулась к окну. Ну, что? Он же назвал меня «бандиткой», теперь моя очередь придумывать ему прозвище. А «командир» подходит как нельзя лучше, чем что-либо другое.

— Тебе не следует участвовать в гонке. Откажись. — перевожу на парня возмущённый взгляд. Он мне снова приказывает! Невыносимый человек!

— Ещё чего! — шатен недовольно поморщился, но промолчал.

Остальное время до школы мы ехали в молчании и слава Богу! Уж слишком много гадостей хотелось ему наговорить. Я не знаю как, но этот человек одним своим взглядом в мою сторону вызывает во мне раздражение.

На самом деле я не такая уж и язва, а довольно-таки спокойный (бывает иногда) и относительно терпеливый человек. И даже я сама — что уж говорить о моих бабушки и дедушки, которым я звоню раз в три дня и сообщаю о всех своих косяках (первое, что они спросили у меня при первом звонке было не «как дела?», «что делаешь?» или «как живётся на новом места?», а «что ты уже натворила?») — поражаюсь своей взрывоопасности рядом с Феликсом.

Когда машина, наконец-таки, остановилась во дворе школы и я уже взялась за ручку, что бы открыть дверь и выйти на улице, раздался:

Щёлк

Ну твою, извините меня, мать!