Это было в Праге

Божена, не спуская глаз с Лоретты, спросила:

— Какого рабочего? Я не помню.

— Которого я лечил. Потом его нашли убитым.

— А-а-а! — вспомнила Божена и подумала с досадой: «Какой он нечуткий, Милаш! Можно ли при ней говорить об этом! Ведь ей же тяжело».

Лоретта опустила голову.

Божена резко переменила тему разговора.

— Вы во время войны были вместе? — спросила она, переводя глаза с гостьи на мужа.

— Нет. Мы были в разных соединениях, — ответила Лоретта.

Вошла хозяйка, старая и рыхлая женщина. Она несла большой поднос, на котором стояли кофейник, молочник, сахарница и чашки.

— Там подошла машина, — сказала она Неричу. — Требуют вас.

Нерич выбежал, а возвратившись, стал торопливо одеваться.

— Это за мной. На заводе несчастный случай… рабочему повредило руку вальцами. Если у тебя, Лоретта, мало времени, то я могу тебя подвезти.

Лоретта посмотрела на Божену.

— Ну, уж это совсем неприлично! — вспыхнула Божена. — Вы будете пить со мной кофе. Муж скоро вернется.

— Я с удовольствием останусь, — ответила Лоретта.

— Как хотите, — бросил Нерич уже в дверях. — Я вернусь и провожу вас.

У Божены не было никакой задней мысли, когда она удержала гостью. Просто она считала, что Нерич очень неделикатно обошелся со своей землячкой, предложив ей уехать с ним. Она поверила в то, что София действительно землячка мужа. За короткое время трудно, конечно, определить, что представляет собою тот или иной человек, но с первого взгляда София ей понравилась. В ней было что-то необыденное и привлекательное. В ее голосе и в глазах Божена почувствовала затаенную глубокую, но какую-то ласковую грусть.

Расставляя чашки, Божена в первый раз заметила деньги и пододвинула их к гостье. Та поняла ее движение и сказала:

— Это ваши деньги. Я вернула мой долг Милашу.

— Простите, — и Божена переложила деньги на другой конец стола.

Теперь, и почему-то именно теперь в ее голове промелькнули одна за другою две мысли: во-первых, почему муж назвал гостью Лореттой, в то время как она отрекомендовалась Софией, и, во-вторых, почему он к ней один раз обратился на «ты», а другой раз на «вы»? Возможно, что толчком к этим мыслям послужили деньги. Она ничего не знала о том, что муж дал такую крупную сумму неизвестной ей женщине. И, опять без определенного умысла, а лишь для того, чтобы не попасть в неловкое положение, она спросила, наливая гостье кофе:

— Я не ошиблась, вас зовут Софией?

Гостья улыбнулась.

— Почему вы это спрашиваете?

— Мне показалось, что Милаш назвал вас Лореттой.

Лоретта помешала ложечкой в чашке. Сделала один глоток и поставила чашку на место.

— Я и София и Лоретта. Это немного странно на первый взгляд, но это так. Я не делаю из этого тайны и расскажу вам, почему у меня два имени.

И она рассказала, что познакомилась с Неричем в тридцать девятом году, когда она была разведчицей и носила имя Лоретты. Нерич тогда был ее коллегой — разведчиком, как и она, представителем второго отдела Югославского генерального штаба — с той лишь разницей, что она работала в Будапеште на вторых ролях, а Нерич в Праге был на самостоятельной, руководящей работе. Но война все изменила. Лоретта без сожаления рассталась со своей прежней профессией, связанной с риском и опасностями, и очень рада, что точно так же поступил и Нерич. Конечно, разведка увлекательное поприще. Но увлекательной может быть и всякая другая работа, к которой чувствуешь призвание.

София еще больше понравилась Божене своей непосредственностью и откровенностью. Но ее рассказ потряс Божену.

София продолжала рассказывать о народно-освободительной борьбе народов Югославии, о своем отъезде с родины, о гибели мужа. Божена слушала и не слушала. Ее мозг сжигала мысль: значит, Нерич был не тем человеком, за которого себя выдавал? Он был не только врачом, но и разведчиком на самостоятельной, руководящей работе. Почему же он скрывал это от нее? Почему теперь, вернувшись после долгой разлуки, он не посчитал нужным рассказать о своем прошлом? Ведь София не делает из этого тайны!

— Да что это я разговорилась! — оборвала себя София. — Милаш, наверно, давным-давно уже все рассказал вам обо мне.

Божена решила солгать. Самолюбие не позволило ей поставить себя в неприятное положение.

— Он говорил, но я с удовольствием вас слушаю, — сказала она.

Нерич, вернувшись домой, не застал гостьи.

— Долго она сидела у тебя? — спросил он.

— Только что ушла.

— Ну и как?

— Что как?

— Какое она произвела на тебя впечатление?

— Самое хорошее.

— Да, она умная и деятельная женщина. Много видела, много пережила. И так трагически потеряла мужа. Он тоже был незаурядный человек.

Божена прижала руки к груди — так сильно билось сердце. Передохнув, она спросила:

— Вы, кажется, были связаны одной профессией?

Нерич передернулся.

— Что? — приглушенно спросил он.

Божена повторила свой вопрос.

Нерич смотрел на нее неподвижным взглядом; в первый раз Божена видела у него такой жестокий и безжалостный взгляд.