Это было на рассвете

Пункт назначения нам неизвестен. А может быть, вышестоящее командование еще окончательно не решило, на какой участок фронта направить нашу бригаду? На каждой узловой станции мы стараемся узнать, в какую сторону открыт светофор.

Наш эшелон проследовал через Волхов, Чудово, Калинин, Москву, Смоленск, Могилев. Наконец, пробыв в пути ровно пятнадцать суток, рано утром остановились на станции Осиповичи, что в Могилевской области. Это был конечный пункт. К вечеру выгрузились все эшелоны бригады.

Расположились мы в каменных казармах из красного кирпича. Вначале было непривычно. Ведь за три года и семь месяцев войны, если не считать госпиталей, всегда располагались в танке, землянках, палатках. А теперь, как в мирное время, — в казарме, да на персональной кровати. Надо не надо — ворочались, словно маленькие, потому что было интересно. Однако каждый из нас думал и настораживался: надолго ли мы тут расположились?

— Приказано планировать боевую подготовку, — с приятной улыбкой проговорил начальник штаба батальона капитан Смак. Его улыбку я понял сразу. Смак был заядлым штабистом. Любил составлять расписания, всевозможные инструкции и табели постам.

— Товарищ капитан, что нового в штабе бригады? — спросил я у него.

— Новостей много, готовься на другую должность, то есть — изучать новую машину, — хитро улыбаясь, ответил мне Смак.

— Можно поточнее, если не секрет?

— Секретного тут нет ничего. Из батальонов сделают тяжелотанковые полки. В прошлую ночь первый батальон уже получил боевую матчасть. Разгружали всю ночь. Вот и все.

— Когда получим мы?

— Сегодня или завтра.

В это время в коридоре прозвучала команда дежурного по батальону:

— Батальон, смир-р-р-но!

Через несколько минут в казарму вошел начальник штаба бригады подполковник Н. Н. Назаренко. Рядом с ним был молодцеватый, низкорослый, плечистый незнакомый подполковник и командир нашего батальона капитан Лодвиков, Мы догадались: незнакомый подполковник — наш командир полка. Когда он разделся, на его гимнастерке засверкали пять боевых орденов, в том числе — два ордена Боевого Красного Знамени.

— Ух ты, братцы! — удивился кто-то. Подполковник косо взглянул в ту сторону.

— Я — Ульян Никитович Ермоленко, командир формирующегося тяжелотанкового полка, — представился он, молча пожимая нам руки. Его немигающие серые глаза, строгое лицо, крутой подбородок, широкие брови давали нам право предполагать в нем жесткий, сухой характер. Потом он так же молча обошел все выделенные для батальона помещения.

— Когда расположились, товарищ Лодвиков?

— Часов двадцать тому назад, товарищ подполковник.

— Молодцы! Вижу порядок. За это время больше-то и не сделаешь, — одобрительно сказал командир полка и впервые улыбнулся.

— Соберите, товарищ Лодвиков, свободный личный состав. Надо представиться бойцам и командирам, да заодно побеседовать. Знакомство в строю, на скорую руку, — не дело.

Подполковник Ермоленко прежде всего рассказал личному составу о себе. Затем проинформировал, что наша бригада переходит на новый штат и будет состоять не из батальонов, а из трех тяжелотанковых полков. С завершением формирования и боевого сколачивания танковых экипажей, подразделений бригада отправится на фронт. Машины с экипажами для нас должны прибыть сегодня или завтра. Командир полка особый интерес проявлял к боевым качествам танкистов. Многих расспрашивал. Было задано немало вопросов и ему. Поскольку танки прибудут с экипажами, всех интересовало, не окажется ли прежний состав «за бортом». Командир полка ответил, что в основном будет зависеть от того, с какой подготовкой прибудут маршевые роты, но командование постарается максимально сохранить опытный, испытанный в бою состав.

Знакомство с командиром полка длилось около двух часов. Не подтвердились наши предположения о характере подполковника. Ульян Никитович оказался человеком удивительно простым и душевным, жизнерадостным и общительным. Его высокие командирские качества и боевой опыт стали раскрываться нам каждодневно.

Рано утром следующего дня прибыл эшелон с маршевыми ротами и для нашего полка. Подполковник Ермоленко повел весь личный состав на его разгрузку. Кроме танков, требовалось разгрузить боеприпасы, горюче-смазочные материалы, запасные части и т. д.

— Товарищ лейтенант, появился земляк ваш, — сказал мне старший писарь Дмитрий Виноградов, показывая именной список прибывших. Там значился командир танка лейтенант Изотов Александр Иванович, из города Козьмодемьянска.

После ужина я хотел сходить в роту к Малинину, чтобы узнать, зачислили ли его в экипаж, и заодно сообщить об Изотове. Но меня опередили. Оба земляка уже были в нашем тускло освещенном коридоре. Вижу: стоит Малинин и рядом с ним чуть пониже ростом — лейтенант. На груди сверкали два ордена Красной Звезды.

— Александр Изотов, из Козьмодемьянска, — протянул он мне руку.

— Низкий поклон земляку. А я собрался к Демиду Сергеевичу, — проговорил я, пожав им руки.