Этикет следствия

Догнать злодея для Виктора никогда не было проблемой. А вот задержать, не убив, остановиться в полувздохе от хруста свернутой шеи или проломленного черепа… Тут бывшему рыцарю пришлось потрудиться. Он до сих пор иногда с усмешкой вспоминал суеверный ужас, переходящий в панику, во взгляде одного из первых задержанных. Отставной пехотинец, решивший подзаработать разбоем, прекрасно понял, что был от смерти даже не на волосок – намного ближе.

Впрочем, закончилось все равно виселицей.

В должности следователя Виктор обязан «обеспечивать законность задержания» – то есть с важным видом стоять в сторонке, а не лично давать в морду. Получалось, конечно, по-разному…

Но, как ни крути, следователь – бумажная работа. Так что наточи перо, подлей чернил и зарабатывай мозоли на пальцах, а не ссадины на кулаках и не опыт обращения с короткой дубинкой – непривычной для бывшего рыцаря, но очень удобной штукой. Особенно, если тебе настоятельно рекомендуется никого не убить.

Поначалу Виктор удивлялся тому, что на вооружении у стражи почти не было аркебуз, или, как здесь говорили, пищалей. Но довольно быстро ему стало понятно, что, в отличие от армии, стражникам они не особенно и нужны. Да и казна не спешит расщедриться.

Когда брали банду Лесника, засевшую на далеком хуторе, шеф для поддержки стражников вызвал пищальный наряд. В остальное время обходились, как здесь говорили, «по-тихому».

Вчера бывшего наставника Виктора, старшего следователя Ждановича, личным повелением Николая, князя Гнездовского, отправили куда-то по делу особой важности.

Особая важность – особой важностью, а работать тоже надо. Так что два дела Ждановича, требовавшие только аккуратного оформления, достались Виктору. Кража выручки из кассы бакалейной лавки и убийство проститутки ее любовником. Причем в краже уже признался племянник бакалейщика. Дядюшка сразу заявил: «Сам обормоту ухи надеру, не надо нам никакой стражи. Звиняйте, уважаемый, но тут справа семейна», – и заявление о краже забрал. Так что оставалось только закрыть дело за отсутствием состава преступления.

По второму делу убийца не признавался. Но сомнений в его виновности не было ни у следователя Ждановича, ни у принявшего дело Виктора.

История была на редкость противная.

Позавчера на рассвете из реки Нестриж, протекавшей через Гнездовск, неподалеку от пристани Веселого квартала, выловили искромсанный труп проститутки. Восемнадцать резаных и колотых ран. В тот же день по обвинению в убийстве был арестован ее сожитель.

Верка-Хохотушка под звучным псевдонимом Изабелла трудилась в салоне мадам Илоны, «для благородных». Был у нее сожитель – Скользкий Вацек, в прошлом удачливый вор на доверии, а сейчас спивающийся альфонс. Верка его содержала, пыталась уговорить пить поменьше и заняться хоть чем-нибудь, но толку не было – только ежедневные скандалы, которые в итоге закончились убийством несчастной Верки.

Виктор немного знал жертву. Страже не часто приходилось работать в Веселом квартале, его обитатели старались решать свои проблемы без привлечения служителей закона. Но иногда утаить шило в мешке не получалось. Показания Верки как-то раз очень помогли Виктору в поисках банды, повадившейся лишать подвыпивших посетителей борделей остатков не прогулянных денег.

«Эх, сказала бы раньше, дурочка, что есть проблемы… – грустно подумал Виктор. – Угомонили бы Вацека. Так ведь нет, молчала… За что ж он тебя так изрезал, скотина?»

Наставник говорил, что такая жалость – она поначалу. Потом привыкнешь, не будешь душу рвать над каждым бедолагой. Виктор не знал, рад ли он этой перспективе. Вроде как после всего, что было, пора уже очерстветь… Но не получалось.

Следователь начал раскладывать на столе протоколы опроса свидетелей, но за окном раздался бравый топот, какое-то невнятное бульканье и окрик: «Шагай давай, убивец!» Двое патрульных вели кого-то к управе.

«Вот и скинул проблему на инквизиторов, вот и посидел с бумагами», – мрачно усмехнулся Виктор, запирая дела в сейф.

Через полминуты он уже был в дежурке. Сержант мирно прилаживал на проволочный крючок в камине мятый чайник. Колбасы, к счастью, уже не было – только из-за стойки торчала ручка сковородки. Судя по удивленному взгляду, брошенному на сбежавшего по лестнице младшего следователя, сержант не слышал приближающийся патруль.

Или, что вероятнее, не считал чей-то арест поводом для излишней резвости.

Дверь в участок с грохотом распахнулась. В приемную – небольшую комнатку между входной дверью и стойкой дежурного – ввалились двое патрульных. За собой они практически волоком затащили мужика в наручниках, перемазанного в крови, грязи и еще какой-то дряни.

«Стража патрулирует тройками, – машинально отметил про себя Виктор. – Интересно, третий место преступления стережет или как?»

– Здравия желаю, господин младший следователь! Привет, сержант! – радостно поздоровался старший патруля. – Вот, убивца вам привели, над теплым трупом взяли. Оформляйте.