Эти настоящие парни

Когда молодой спортивный врач мыслит так глубоко, как мыслит Силин, старшему поколению, готовящемуся к «передаче оружия», можно оставаться спокойным, по крайней мере, в одном отношении: твой преемник не явится в спорте неким инородным телом. Напротив, он станет неотъемлемой частью единой спортивной семьи, его работа будет не только врачеванием травм физических, но и душевных.

Что есть моя должность в ЦСКА? Прежде всего и в основном организация медицинской службы в клубе Что это значит конкретно? Это прежде всего организания систематического наблюдения за спортсменами на предмет их функционального состояния, а отсюда – рекомендации нагрузок во время тренировки, определение готовности к участию в соревнованиях (решение, ставить ли в команду спортсмена или нет), оказание необходимой лечебно-профилактической помощи, даже скорее организация всего необходимого для оказания такой помощи.

Организация… Теперь очень много говорят об умении организовать дело. Моя должность заместителя начальника ЦСКА по медицинскому обеспечению – должность организаторская. Организовать – значит прежде всего суметь определить главные, наиболее существенные задачи, как непосредственные, так и перспективные, уметь найти наиболее рациональные и экономные пути их решения и осуществить контроль за исполнением не только главных, но и, казалось бы, второстепенных дел. Необходимо ни на минуту не упускать из виду, что у нас организация военная. Со своей спецификой точного, своевременного и неукоснительного выполнения приказа.

Есть у меня свой кабинет. При входе на второй этаж справа. Все как положено: табличка на двери, телефоны, бумаги и т. д. Вроде бы и работа кабинетная. Но чаще всего мне даже дойти до кабинета не удается.

Иду по диспансеру, раздираемый сотнями вопросов, приятных и неприятных новостей.

– Олег Маркович, вернули людей с Комсомольского проспекта.

– Как вернули? Почему?

– Аппаратура не работает. Не могли сделать электрокардиограмму.

– Что значит «не работает»? Почему это не было выяснено раньше? Какое право вы имели вернуть людей, приехавших с другого конца Москвы?

– Олег Маркович, я подготовила документацию на получение новых приборов для кабинета функциональной диагностики.

– Отлично. Постарайтесь сегодня же получить. Как дела с медикаментами?

– Вчера привезли.

– Так. Все ли готово для обследования баскетболистов?

Рабочий день начинается…

В дни, предшествующие Олимпиадам или соревнованиям на первенство мира, все прокручивается с удесятеренной скоростью, наслаиваясь одно на другое, сбрасывая в поток времени что-то так и недоделанное, не до конца продуманное. И все это во имя того, чтобы успеть охватить все, объять необъятное. А что поделаешь, если таково время и не приучены работать иначе? Да и можно ли научиться работать иначе, когда имеешь дело с человеком в спортивном костюме, человеком, идущим на преодоление времени и пространства? Впрочем, все это относится лишь к чисто организационной работе. Все меняется, все приобретает совсем иной характер в тиши врачебных кабинетов, где чемпион или перворазрядник, новичок или олимпиец становятся пациентами. Время замедляет свой бег. Оно стучит в такт метроному…

В коридоре встречаю Соломко. Он прямо с аэродрома. Старший тренер гандболистов только что привез из ФРГ своих «мальчиков».

– Как дела? Все здоровы?

– Все в порядке, Олег Маркович. Только у Чернышева была небольшая простуда.

– Чихает?

– Как всегда. Семь раз подряд.

– Ну значит, здоров. Как рука у Томина?

– Жалоб не было.

– Ну и отлично. Отдыхайте. Если что, придешь сразу ко мне.

У дверей кабинета меня ждет еще один тренер. На этот раз – волейболист.

– Привет, Валерий. Что случилось? Опять что-нибудь с Полищуком?

Я видел Полищука на сборах. Парень после тренировок жаловался на боли в предплечье. Я сказал тренеру, чтобы привел его к нам. Тренер тоже обеспокоен, нагружают руку постепенно, но боли не проходят. А на носу ответственные, престижные, соревнования. Это беспокоит тренера, а Полищука еще больше.

– Где он? Давай его сюда.

В кабинете функциональной диагностики у осциллографа собираются врачи. Снимаются показания. Картина пока неутешительная.

– Я думаю, – говорит мой коллега, один из старейших сотрудников диспансера, Капитолина Алексеевна Нерушенко, – что при такой клинической картине не надо торопиться с нагрузками. Попробуем курс инъекций гидрокортизона с четко разработанным графиком нагрузок. Через три дня, – сегодня у нас что? Среда, 14-е. Так… В субботу, семнадцатого, приходи, будем смотреть.

– Но ведь это суббота, – Полищук переводит взгляд с лечащего врача на меня и снова с недоумением смотрит на Нерушенко.

Мы с Капитолиной Алексеевной обмениваемся многозначительными улыбками. Верно, семнадцатое – суббота. Нерабочий день. Для всех. Но не для нас. И не только суббота, но и нередко воскресенье у нас рабочий день тоже…

Через три дня, в субботу. Тот же кабинет.

– Как себя чувствовал эти дни?

– Лучше. Значительно лучше. Небольшие боли при кругообразных движениях рукой.