Этаж смерти

Я проехал семь или восемь миль, выискивая одно место. Где-то через каждые полмили от шоссе влево и вправо отходили грунтовые колеи. Ведущие в поля. Бесцельно петляющие. Я не знал, для чего они нужны. Быть может, они вели к сборным пунктам, где фермеры готовили свои машины в преддверии урожая. Как бы там ни было, я искал одну определенную колею, на которую обратил внимание раньше. Она вела к небольшой роще справа от дороги. Единственное укромное место на многие мили вокруг. Я видел эту рощу, когда меня в пятницу везли в тюремном автобусе. Видел ее еще раз, возвращаясь утром из Алабамы. Тесная кучка деревьев. Утром она плавала островком в море тумана. Небольшая овальная рощица, рядом с дорогой, справа, к ней подходит грунтовая дорога, затем возвращающаяся обратно к шоссе.

Я увидел рощицу, когда до нее было мили две. Деревья появились на горизонте темным пятном. Я ехал вперед. Раскрыл бардачок и достал тяжелый автоматический пистолет. Сунул его на соседнее сиденье между подушками. Мексиканцы не отставали. Держались в сорока ярдах сзади. В четверти мили от рощицы я переключился на вторую передачу и вдавил педаль газа в пол. Старая машина, взревев, рванула вперед. Выкрутив руль, я скатился с шоссе на грунтовую дорогу. Домчался до рощицы. Резко затормозил. Схватил пистолет и выпрыгнул из машины, оставив водительскую дверь нараспашку, как будто я побежал налево к деревьям.

Но на самом деле я так не сделал. Я побежал вправо. Обогнув капот, я отбежал футов на пятнадцать в заросли арахиса и распластался на земле. Прополз по кустам и залег напротив того места, где должен был остановиться седан мексиканцев. За «Бентли». Прижался к побуревшим стеблям, притаился под листьями, на сырой красной земле и стал ждать. По моим расчетам, преследователи отстали ярдов на шестьдесят-семьдесят. Мой маневр застиг их врасплох. Я снял пистолет с предохранителя. Послышался шум коричневого «Бьюика». Рев двигателя и стоны подвески. Наконец показался и сам седан, подпрыгивающий на неровной дороге. Машина остановилась позади «Бентли», перед рощей, футах в двадцати от меня.

Ребята оказались довольно рассудительными. Не самыми плохими из тех, с кем мне приходилось иметь дело. Пассажир выскочил на дорогу еще до того, как машина остановилась. Он думал, что я спрятался в роще, и собирался обойти меня сзади. Водитель, перебравшись на соседнее сиденье, вывалился из правой двери, в противоположную сторону от деревьев. Прямо передо мной. Сжимая пистолет, он припал на колено, повернувшись ко мне спиной, прячась за «Бьюиком» от того места, где, как он думал, я нахожусь, и посматривая из-за машины на деревья. Мне было нужно сдвинуть его с места. Я не хотел, чтобы он находился рядом с седаном. Машина должна остаться на ходу. Я не хотел, чтобы она получила повреждения.

Мексиканцы остерегались рощи. На это я и рассчитывал. Зачем мне ехать к единственным деревьям на много миль вокруг, а затем скрываться в поле? Классический обман. И мексиканцы на него попались. Тот, что остался у машины, не спускал глаз с рощи. Я смотрел ему в спину, направив на него «Дезерт Игл», дыша ровно и неглубоко. Его напарник медленно крался между деревьев, ища меня. Скоро он тоже будет у меня на виду.

Он появился минут через пять, выставив перед собой пистолет. Обогнул «Бьюик» сзади, держась подальше от «Бентли». Присел рядом со своим дружком, и оба пожали плечами. Затем уставились на «Бентли», испугавшись, что я лежу на полу машины или затаился за хромированным радиатором. Тот, что вернулся из рощи, распластался на земле, прикрываясь «Бьюиком» от деревьев, заглядывая под «Бентли» и ища мои ноги.

Он прополз вдоль всего старого лимузина. Я слышал, как он кряхтит и тяжело дышит, подтягиваясь на локтях. Затем мексиканец вернулся ползком назад и снова поднялся на колено рядом со своим дружком. Они медленно встали. Вышли из-за «Бьюика» и заглянули в «Бентли». Затем осторожно приблизились к роще, вглядываясь в темноту. Они никак не могли меня найти. Вернувшись, они остановились на дороге, вдали от машин, четко выделяясь на фоне оранжевого неба, спиной к полям, спиной ко мне.

Эти ребята не знали, что делать дальше. Они были городскими жителями. Возможно, из Майами. Так одеваются во Флориде. Они привыкли к улицам, ярко освещенным неоновыми вывесками, и строительным площадкам. Привыкли действовать под эстакадами и на свалках, о существовании которых большинство туристов даже не догадывается. Они понятия не имели, как вести себя в одинокой рощице среди миллионов акров арахисовых полей.

Я выстрелил им в спины. Два выстрела, один за другим. Целясь между лопаток. Огромный пистолет прогремел так, будто взорвались две гранаты. Вокруг поднялись перепуганные птицы. Сдвоенный грохот грозовым раскатом разнесся над полями. Отдача больно ударила мне в руку. Мексиканцев свалило с ног. Они упали лицом вниз на красную землю. Я приподнял голову и посмотрел на них. У них был тот обмякший, опустевший вид, который приобретают тела, когда их покидает жизнь.